Соломенная вдова собралась замуж, и вдруг…. Борис Михайлов

чтобы не намочить волосы. Слегка осветленные, волнистые от природы, недлинные русые волосы сохранили вдохновенный труд моего парикмахера. Остается лишь расчесать их.

      Собравшись с духом, залезла под ледяные струи и, дрожа от колючего холода, несколько секунд мужественно терпела, прежде чем поднять температуру. Контрастный душ я принимаю лет с четырнадцати – пятнадцати, и каждый раз, прежде чем открыть кран, размышляю над предательской мыслью, а может сегодня обойтись теплым душем?

      После ванной долго расчесывала волосы, стараясь вернуть прическу, сделанную накануне, наводила макияж, чтобы не уступить телевизионным дамам. Привела себя в надлежащий вид ехать на телевидение, и только потом спустилась в столовую.

***

      В Останкино потребовались пять или шесть звонков и долгие объяснения, прежде чем выписали пропуск, и я оказалась в редакции ВИДа. Миловидная дежурная, юная редактор, выслушав просьбу, раскаивалась, что согласилась заказать пропуск – помочь ничем не сможет. Кассету с записью вчерашней программы не нашла. Творческая группа, работавшая накануне, два дня будет отдыхать.

      – Кассету куда-то спрятали или сразу сдали в архив, – объяснила девушка.

      – Позвоните домой редактору программы, я заплачу. Поверьте, мне необходимо срочно увидеть фотографии и сделать копии. Чистый диск принесла.

      – Еще и копии сделать? Мы не договаривались. Даже при всем желании, не сумею.

      – Девушка, постарайтесь, пожалуйста. – Я достала и протянула зеленую сотенку. Редактор отодвинула мою руку и повторила, что вряд ли выполнит просьбу. Сделала несколько звонков по сотовому, но, ни до чего не договорилась.

      – Наверняка, кто-то здесь, на месте, решит проблему. Повторяю, я отблагодарю.

      Она оставила меня одну и ушла. С полчаса её не было, и возвратилась ни с чем.

      – Ничего не поделаешь. В четверг автор и режиссер будут в редакции. Приходите, но не раньше одиннадцати.

      Мне осталось отправиться восвояси. Дала девушке десять долларов за хлопоты, она расписалась на пропуске, и я поехала в свой салон на Дорогомиловской.

      Доехала до Смоленки, когда позвонил из Самары Сергей. Узнав результаты моего визита в Останкино, расстроился и принялся настойчиво убеждать искать возможность получить фотографии скорее.

      – Не представляешь, что делается с мамой! Сама готова лететь в Москву. Ждет – не дождется известий от тебя.

      – Постараюсь. Подключу всех, кого знаю! – Заверила я и принялась перебирать в памяти знакомых, кто бы помог. Выходило, один Георгий Семенович. Помог бы наверняка. Но обратиться к бывшему свекру – отцу Кирилла, работающему в Администрации Президента, не могла, хотя и он, и бывшая свекровь относились ко мне очень хорошо. Лишний раз напомнить, до их сына уже побывала замужем, показалась верхом неприличия.

      Приехала в салон и занялась накопившимися проблемами с Ларисой – моим коммерческим директором. Возложенную