Дон Педро, путешествие за океан, или Как можно вдруг ужасно разбогатеть. С иллюстрациями автора. Алехандро де Альфареро

конце тоже раздулась каким-то небывало-глобальным грибом – отчего дон Педро так удивился, что и забыл всё, чему прежде удивлялся.

      А воронка у лейки всё росла и росла, втягивая в себя всё больше и больше воздуха пока не стала величиной может и с целого кашалота – вольного жителя морей, а дон Педро, видно порастратив весь свой запас удивления, теперь уже и не удивлялся, а даже почти испугался:

      – Вот же махина какая! Всё в себя так и тянет, так и тянет, всё равно как верблюд из ведра воду. Этак-то, ведь гляди все леса, поля, дома да и прочее хозяйство совсем в себя захоботит!

      Но наконец воронка вытянулась из лейки уже до самых крайних пределов, дальше ей было просто уж никак не вытянуться, и крутясь и вертясь по всем сторонам, так тщательно пронюхала окрестность, что любой пёс мог бы ей, пожалуй, позавидовать.

      Впрочем желая видно покрасоваться своей технической сноровкой, она прошлась кругом ещё и ещё раз и уже окончательно довольная и собой и результатом своих деяний, издала очень радостную, но однако, мало музыкальную смесь храпа со скрипом, после чего сопя совсем, как свеже продырявленная шина, вдруг съёжилась и вернулась в свое обычное состояние. А дон Педро облегченно вздохнул, убедившись, что ни листочка, ни травинки, ни кустика, ни деревца на сей раз никуда не подевалось.

      Ему, однако, пришлось вскоре опять удивиться, потому что в верхней части лейки вдруг появились крохотные окошечки, из которых поглядывали по сторонам острые, блестящие, словно, чёрные смородинки глазки.

      Глазки эти, долго и внимательно изучали всё, что было в саду и за садом и вообще кругом – любопытство, как и всякому живому существу, было им, видимо, ничуть не чуждо. А когда они достаточно всё порассмотрели, то под окошечками отворилась совсем неприметная дверка, а из неё спустилась вниз тонкая серебристая лесенка – и едва только лесенка коснулась земли, как по ней шумно сбежала в сад бодрая ватага пёстро разнаряженных мышек.

      Странные грызуны эти тут же стали весело прыгать и кувыркаться в траве и дон Педро не мог тут уж снова не удивиться:

      – И откуда ж взялись вдруг этакие хвостатые гимнасты? – спросил он себя, потому что кроме себя и спросить тут было вообщем-то некого.

      Ему и в голову, конечно, не могло бы прийти, что это какие-нибудь там инопланетяне, ведь и в самом даже позднем средневековье, во времена в кои, как раз, и жил дон Педро, об обитателях чужих планет никто ещё и слыхом не слыхивал. В те времена, как-то уж привычно считалось, что на небесах обитают лишь ангелы да летают птицы, бабочки, стрекозы, жуки, мухи, комары да всякая мелкая кусучая мошкара. Или же тёмными ночами, когда и люди и ангелы обычно спят – по небу среди звёзд ширяют ведьмы на колдовских своих метёлках, а каким-нибудь иным существам быть на небесах уж никоим образом не полагалось.

      Да и в более поздние времена, когда в небесах вовсю залетали самолёты и ракеты; инопланетяне, ведь всё ещё лишь предмет воображения.