Змея, укусившая себя за хвост. Третья книга. Влад Евгеньевич Ревзин

флакон дорогих духов, что-то еще…

      – Вы сговорились! – орет она.– Где Амато?!

      Ее лицо заливает некрасивая бордовая волна. Бородавки торчат, словно камни в закатном море.

      – Я не знаю никакого Амато! – на ломаном английском кричит парень.– Отпустите меня! Шеф, вызови полицию!!

      – В чем дело?! – подбегает портье.

      Его череп отражает цепочку ламп над рецепцией.

      – Эти воры украли у меня деньги! – вопит толстуха.– Этот и еще один, черноволосый, в красной рубашке!!

      Портье умоляюще протягивает руки.

      – Поверьте, синьора, этот человек стоит здесь уже больше десяти минут. И он ничего не крал. Но мы можем вызвать полицию… Что у вас пропало?

      Грудь женщины ходит ходуном, угрожая разорвать лиф яркого платья. Все тело колышется, как желе в руках нерадивого официанта.

      Она открывает рот, чтобы ответить, и тут же закрывает его. Ее тяжелое, нечистое дыхание колышет тонкие волосы бледнолицего парня.

      – Я найду твоего приятеля, -говорит она, задыхаясь.– Ему сильно не поздоровится. Так и передай. Эти деньги встанут ему в горле.

      Она бешено смотрит на портье, потом оглядывает холл.

      Американцы, разинув, рты, наблюдают итальянские нравы, для их удобства разыгранные сценкой на английском языке.

      Толстуха хватает здоровяка за шиворот и тащит его к выходу. Вид комичный, – мужик с фигурой борца, как нашкодивший ученик, сгибаясь, бредет к выходу, влекомый толстой разъяренной учителкой, на голову ниже его.

      Они исчезают за вертящимися дверями, бессчетное число раз отразившись в зеркалах и полированных стеклах.

      На мгновение в зале, заполненном людьми, повисает пауза. Портье в недоумении. Бледнолицый парень разводит руками и говорит в пространство:

      – Americani…

      Глава первая

      ЕКАТЕРИНА ЛАГОДА

      «Была ненастная ночь начала лета, за окном бушевала настоящая буря. За весь вечер мы со Светланой не обменялись и парой слов. Она возилась со своими любимыми глаголами, – кажется, чешскими, я же зачиталась предисловием к своей второй книжке, «Бестселлер». На Сергеевской дико завывал ветер, в окна колотил ливень. Странно было, находясь в центре элитного поселка, застроенного дорогими зданиями, ощущать железную хватку природы и понимать, что для стихии вся Одесса, не более чем кучка камешков в бескрайней мокрой степи, на краю котловины, заполненной миллионами тонн соленой воды. Я подошла к окну и посмотрела на безлюдную улицу. Редкие фонари выхватывали из темноты фрагменты грязной мостовой и блестящего тротуара. Со стороны Люстдорфа плясали лучи одинокой машины, пробиравшейся через волны дождя.

      – Хорошо, что нам сегодня никуда не нужно идти, правда, Светик? – сказала я, поворачиваясь к хозяйке дома.

      – А мне кажется, к нам пожаловали гости, – сказала Света, не отрывая глаз от экрана.

      Сквозь гул ветра послышался шум двигателя, скрип тормозов и мокрый бордюр осветили фары остановившейся у въезда машины.

      – Интересно,