Таверна «El Capitan» и ее обитатели. Елена Руни

знает, что возле моего дома есть третья знакомая мне пакистанская лавка, где я покупаю фрукты на воскресенье для семьи. И хозяин там – вылитый Ваня Ургант. Клянусь! Только маленький тоже. Карманный такой. И мы с ним уже так сроднились за 4 года совместных покупок, что он мне показывает фотографии своих 3 детей и рассказывает, как лучше вести бизнес в нашем районе. А я у него беру большие партии ягод на варенье. По очень специальной цене. Как от Урганта.

      Вся наша жизнь состоит не только из дел, забот, любви и дружбы, но из предательства, измен и компромиссов…

      Шутки дедушки Антонио

      Антонио, владелец нашей таверны, 90-летний Гобсек, сегодня франтом заявился: поверх сине-белой полосатой рубашки – жилетка коричневая теплая с начесом, поверх жилетки – пиджак синий моего возраста, поверх пиджака – куртка болоневая зеленая, всего в двух местах белой ниткой зашитая.

      Ботинки на ногах старые, но теплые, а вот брюки себе не изменили: антикварный товар, под мышками где-то перехваченный то ли веревкой, то ли растрепавшимся от времени ремнем. Венчает композицию зеленая фетровая шляпа с цветком. Ну чем ни франт? Хоть под венец веди!

      Заказал порцию супа с говядиной, но попросил положить в пластиковый контейнер две, чтобы еще и на ужин хватило. Берет 3 монетки, стучит дочери в ладошку:

      – Тук-тук-тук! Все? Я тебе заплатил? – и прячет деньги в карман. Потом смеется и платит. А то бывало, положит две монеты и ждет: попросят третью или нет? И каждый раз что-то придумает, чтобы показать, как ему жалко с деньгами расставаться.

      Мы зовем его Плотником, потому что вначале познакомились с его сыном Иисусом и решили, что папа должен быть обязательно плотником Иосифом. Потом поняли, что уместнее было бы звать Гобсеком, но Плотник уже прижился.

      – Привет, Антонио! Как дела?

      – Вот, я здесь, дела помаленьку идут, все без изменений.

      – Удачи тебе, Антонио!

      – Пойду себе. До завтра…

      А сегодня пришел, оперся на палочку и начал вдруг рассказывать, как дела. Да в подробностях. Монолог. Кого-то вспоминал, над кем-то смеялся… минут так на 15… Никто ничего не понял, даже муж, его соотечественник. Но неудобно сидеть, когда старик завис над тобой, пусть и в твой законный перерыв…