Спицы в колесе сансары. Надежда Первухина

расположилась за своим губернаторским столом в своем губернаторском кресле и полюбовалась свежим маникюром от салона «Мариэль». Вдоволь налюбоваться не получилось: в дверь деликатно постучали.

      – Войдите! – сказала Юля и сняла ноги со стола.

      Вошла секретарша Катенька.

      – Привет, Катюш.

      – Юлия Владимировна, я насчет кофе.

      – Опять отравлен?

      – Ага.

      – Что на сей раз?

      – Мышьяк.

      – Фу как тривиально. Еще какие новости?

      – Был человек от бизнесмена Галича.

      – Это Галич просит у нас спилить половину Марьиной рощи, чтобы проложить скоростную трассу Дон – Скарятино?

      – Да, Юлия Владимировна.

      – Отказать. Я завтра самолично пролечу над Марьиной рощей и наложу охранные заклятия. Еще что?

      – Звонила Лиза Камышева, просила напомнить насчет сегодняшнего.

      – О! Лизка! Отлично! Катенька, откройте окно и можете быть свободны. Я буду работать над планами по модернизации Щедрого.

      – Юлия Владимировна, может, не надо?

      – Чего?

      – Окно открывать. На прошлой неделе в вас стреляли из автомата Калашникова, «беретты», «хеклер-коха» и арбалета.

      – Вы забыли пистолет для пейнтбола, заправленный кислотой.

      – Да! Верно! Юлия Владимировна, будьте осторожны!

      – Ничего, Катерина, мы еще повоюем.

      Секретарша открыла окно. И резко отпрыгнула. Тут же в окно влетела стрела и хищно задрожав, воткнулась в портрет президента.

      – Метко, – констатировала губернаторша и, встав с кресла, выдернула стрелу. – Это уже пятый за неделю портрет президента. Катенька, повесьте новый. И можете быть свободны.

      Катя кивнула и вышла.

      Юля снова села в кресло. Взглядом притянула к себе телефон. Сняла трубку, набрала номер:

      – Лиза, благословенна будь!

      – Благословенна будь, Юля…

      – В голосе слышу слезы. Опять оплакивала своего Леканта?

      – Опять. Юль, если ты хочешь меня ругать, то…

      – Нет, я не хочу тебя ругать. Какие новости?

      – Ты разве ничего не знаешь?

      – А что я должна знать?

      – Два месяца назад в Щедрый приехала твоя тетя Анна Николаевна Гюллинг.

      – Черт! Почему же никто меня не поставил в известность? И ты молчала!

      – Я думала, у тебя хватает своих осведомителей.

      – Так, ладно, проехали. И что же делает в Щедром моя тетушка, причем скрытно? Тебе не удалось узнать?

      – Кое-что удалось. Юля, она заняла дом Алейниковых, ну тех твоих дальних родственников с Киевской, и что-то там городит. Я побродила около – сторожевые феи дали мне понять, что мое присутствие бестактно.

      – Так-так. Про Алейниковых я что-то слышала – разорившийся бизнесмен, в семье нелады… Дочка у него, кажется.

      – Да, Ангелина. Только сейчас их в доме нет. Сейчас там Анна Николаевна с феями.

      – Ну