Два подвига, два князя, две победы. Вера Сафронова

же мне, жена родная,

      И дай, коль можешь, ты ответ,

      Как мне унять родимых братьев,

      С князьями как мне спор вести,

      Или, с отцом твоим сразившись,

      Мне лучше славу обрести?!»

      Застыла свечкой Ростислава,

      Как воск, слеза из глаз бежит.

      И закусивши алы губы,

      В даль бесконечную глядит.

      Но света белого не видно,

      Пятном сплошным – одна луна.

      То ли туман перед глазами,

      Или от слез та пелена?!

      В ногах нет сил, они ослабли,

      Уходит из-под ног земля,

      И речка, блеск воды кидая,

      Извилась, будто бы змея!

      Ракиты ведьмами вдруг стали,

      Костлявы руки к ней тянули,

      А валуны чертями стали:

      Рога, копыта, хвост свернули…

      В оцепененьи этом жутком

      Речь мужа слушала она,

      И с каждым словом становилась

      Она, как снег зимой, бледна.

      Сознанье тихо покидало;

      В душе смятение и страх,

      А сердце будто бы не бьется,

      И крик глухой в сухих устах.

      Все уплывало пред глазами,

      В ушах лишь колокольный звон

      Да ветра свист средь черной ночи

      К ней долетал со всех сторон.

      Вот Ярослав руки коснулся,

      Она как будто ожила.

      Но слов, которые искала,

      Сказать чтоб, так и не нашла.

      Молчанье, как и бремя, – тяжко;

      Не бьются в ритм двоих сердца,

      Уныло местность озирая,

      Дошли тихонько до крыльца.

      И вдруг, как две реки схлестнулись,

      В объятьях крепко утонув,

      Всю ночь в любви клялись до гроба,

      Под утро только и заснув.

* * *

      Уже давно и лист последний,

      Скрутившись трубочкой, пожух.

      Зима ступала осторожно,

      Роняла тихо снежный пух.

      Река в хрустальный лед одета,

      И припорошен уже лес,

      На крыши, в иней что одеты,

      Спустился словно свод с небес.

      Луна, ночами проплывая,

      В окно заглянет и уйдет,

      И только ветер-непоседа

      То заскулит, то запоет.

      В полях, на белых покрывалах,

      Как призрак, мается печаль,

      И стаи птиц, вдруг запоздалых,

      Проносятся куда-то вдаль.

      Дрожащий воздух свеж, прохладен,

      Над сопкою кольцом туман,

      И солнца луч на небе синем —

      Цыганки мелочный обман.

* * *

      Вот, скрипнув, отворились двери,

      Мелькнуло милое лицо,

      На белый снег, как пух лебяжий,

      Княжна ступила на крыльцо.

      От света яркого зажмурясь

      И свежести поток вдохнув,

      По-детски как-то улыбнулась,

      Как птица, в снежный мир порхнув.

      Неслась по белым покрывалам,

      Кружилась в танце, мяла снег.

      И долго эхо разносило

      Ее счастливый, звонкий смех.

      К реке тропинку утоптала,

      Ступила на прозрачный лед,

      А под ногами