Врата судьбы. Агата Кристи

хозяину

      Четыре входа в городе Дамаске…

      Врата Судьбы, Врата Пустыни,

      Пещера Бед, Форт Страха…

      О караван, страшись пройти под ними,

      Страшись нарушить их молчанье песней.

      Молчанье там, где умерли все птицы,

      И все же кто-то свищет, словно птица.

Из стихотворения Джеймса Элроя Флекера «Врата Дамаска»[1]

      Книга первая

      Глава 1

      В основном о книгах

      – Просто достали! – произнесла Таппенс.

      В ее голосе ясно слышалось плохо скрываемое недовольство.

      – Что ты сказала? – уточнил Томми.

      Таппенс бросила на него взгляд через всю комнату.

      – Я сказала, что эти книги меня достали, – ответила она.

      – Понятно, – произнес Томас Бересфорд.

      Перед Таппенс стояли три большие коробки. Рядом с ними лежали извлеченные из них книги. Но бо́льшая их часть все еще оставалась нераспакованной.

      – Это просто невероятно, – продолжила Таппенс.

      – Это ты о том, сколько места они занимают?

      – Вот именно.

      – Ты что, хочешь все их расставить по полкам?

      – Я сама не знаю, чего хочу, – ответила Таппенс. – И в этом вся проблема. Человек вообще редко знает, чего хочет достичь своими действиями. О боже, – вздохнула она.

      – Знаешь, – сказал ее муж, – я всегда думал, что к тебе это не относится. Я всегда считал, что ты-то как раз слишком хорошо знаешь, чего хочешь достичь.

      – Я просто хочу сказать, – пояснила Таппенс, – что вот мы сидим здесь, потихоньку старея, и наши суставы начинают давать о себе знать, особенно когда мы тянемся или наклоняемся – например, для того, чтобы поставить книгу, или снять ее с полки, или посмотреть, что стоит на нижних полках, а потом чувствуем, что распрямиться для нас становится все более проблематично…

      – Да, да, – согласился Томми. – Это довольно точное описание наших теперешних хворей. Так ты именно это хотела сказать?

      – Нет, не это. Я хотела сказать, нам здорово повезло, что мы купили этот новый дом, причем такой, о котором всегда мечтали… правда, он нуждается в некоторых переделках.

      – Ну да – надо только соединить пару комнат, разрушив несколько стен, – заметил Томми. – А потом добавить к этому то, что ты называешь верандой, твой архитектор – крытой галереей, а я назвал бы галереей с аркадой…

      – Это будет очень мило смотреться, – заметила Таппенс твердым голосом.

      – То есть когда ты все это закончишь, то это будет совершенно незаметно? Ты это хочешь сказать? – поинтересовался Томми.

      – Вовсе нет. Я хочу сказать, что когда все будет закончено, ты придешь в восторг и скажешь, что твоя умница-жена – настоящая артистическая натура.

      – Отлично, – согласился Томми. – Теперь я знаю, что мне надо будет сказать.

      – Это совершенно ни к чему запоминать, – заметила Таппенс. – Слова сами придут тебе на ум.

      – А какое это имеет отношение к книгам? – поинтересовался Томми.

      – Две или три коробки с книгами мы привезли с собой. То есть те книги, которые нас не очень интересовали, мы продали, и привезли сюда те, с которыми действительно не могли расстаться. Кроме того, здесь остались… не могу сообразить, как это точно называется… те люди, которые продали нам этот дом, не горели желанием забирать всё с собой и сказали, что если мы серьезно думаем о покупке, то они оставят кое-какие вещи, включая книги; и когда мы приехали и посмотрели на них…

      – То решили кое-что оставить, – продолжил ее муж.

      – Ну да. Правда, не так много, как этого хотелось бы прошлым хозяевам. Мебель и декор в некоторых случаях оказались просто ужасными. К счастью, мы не были обязаны их оставлять. А вот когда я приехала и взглянула на книги, – там, в гостиной, были и детские, пара-тройка из тех, что мы любили в детстве; надеюсь, что они все еще там лежат. Они действительно когда-то были моими любимыми, поэтому я решила, что будет здорово, если они останутся у нас. Знаешь, эта история об Андрокле и льве, – продолжала Таппенс. – Помню, я читала ее, когда мне было восемь лет. Ее написал Эндрю Лэнг[2].

      – Скажи, Таппенс, а ты что, уже самостоятельно читала в восемь лет?

      – Да, – ответила она. – Вообще-то я начала читать в пять лет. В мои годы это было обычным делом. Обычно кто-то читал тебе вслух, а тебе так нравилась история, что ты запоминал, где эта книжка стоит на полке, и потом доставал ее уже в одиночестве – и вот ты уже читаешь ее, хотя еще понятия не имеешь, как что пишется и всякое такое. Кстати, в будущем это сыграло со мной злую шутку, – заметила женщина. – Я так и не научилась правильно писать. Если б кому-то пришла в голову мысль начать учить меня этому в четыре года, это было бы здорово. А вместо этого папа учил меня складывать, вычитать

1

Джеймс Элрой Флекер (1884–1915) – английский поэт, представитель Парнасской школы. Это стихотворение – одно из самых любимых у Агаты Кристи; она цитирует его в целом ряде своих произведений. Пер. Г.В. Державина.

2

Эндрю Лэнг (1844–1912) – британский (шотландский) писатель, переводчик, историк и этнограф; занимался собиранием детских волшебных сказок.