Бездна. Андрей Ливадный

о Пути Выживших, Фридрих не собирался оставлять без пояснений другие, не менее важные для нее вопросы. – Теперь ты понимаешь, как сложно жить людям, у которых нет эмирангов?

      Инга кивнула. Растерянность в ее взгляде сменилась состраданием.

      – Ты большую часть времени проводишь вдалеке от города. Оттого и перемены кажутся тебе значительными. А на самом деле все происходит давно, постепенно. Целое поколение повзрослело, как и ты. Но у них нет эмирангов, они выросли, не покидая батт отсеков, и теперь стараются наладить свою жизнь. Я помогаю им в меру сил. Сделал с десяток герметичных костюмов. Спроектировал систему воздушных куполов, – скоро ты сможешь их увидеть из окна батт отсека.

      Инга внимательно выслушала его, задумалась, а затем неожиданно спросила:

      – Дедушка, а у тебя был эмиранг?

      Чашка в руке Фридриха дрогнула. Он едва не пролил горячий напиток, машинально переспросив:

      – Был ли у меня эмиранг? Да, был, – после небольшой паузы ответил отшельник. – Но, он погиб.

      Инга онемела от жестокого смысла его фразы.

      Гибель эмиранга – самое худшее, что только может произойти в жизни человека. На ее глазах выступили слезы. Потрясение оказалась настолько сильным, что дрогнул подбородок, защипало в носу.

      – Дедушка, как же так?

      – Моя вина, – тяжело вздохнул Фридрих. – Я был молод и беспечен. Хотел открыть все тайны окружающего мира и в итоге поплатился за свое безрассудство.

      – А что ты сделал? – сердце Инги замерло.

      – Попытался достичь дна Бездны.

      Инга, ошеломленная его признанием, поначалу не нашлась, что сказать, а затем выдавила:

      – Но у Бездны нет дна! Все это знают!

      – Так принято считать, – мягко поправил ее Фридрих. – На самом деле дно должно быть. Обязательно. Бездна, – это давний разлом в планетарной коре, след катастрофы, произошедшей миллионы лет назад. Когда образовалась гигантская трещина, часть древнего дна сползла вниз, обрушилась в нее. Океан кипел, ведь вода соприкоснулась с жаром недр, все живое на тысячи километров вокруг погибло.

      Инга крепко зажмурилась, пытаясь представить явления, что так скупо обрисовал дедушка Фридрих.

      Нет, вообразить как вода и огонь сходятся вместе, как кипит океан, а дно проваливается, покрываясь трещинами, она не смогла, вместо четкой картины на фоне смеженных век метались лишь расплывчатые тени.

      – Зачем же ты решился отправиться туда?

      – Я был молод, – повторил Фридрих. – Мне не давали покоя вопрос, почему эмиранги стали все реже подниматься из пучин? Я хотел отыскать причину и исправить ее, но не рассчитал своих сил. Нас с эмром подхватило мощным течением, вынесло в кипящие широты, где океан бурлит от извергающихся столбов ядовитых газов. Мы боролись, но силы стихии оказались сильнее.

      – Как же ты уцелел?

      – Меня спас эмиранг. Я потерял сознание, а он продолжал плыть в отравленных водах, пока не преодолел их, сумев добраться до Изумрудной Глади, – голос Фридриха все же дрогнул. – Фермеры нашли