Последний бой комбата. Александр Тамоников

или своих? Стой, где стоишь!

      Внизу между тем разыгралась настоящая драма. Выставив свои условия, старший из боевиков приказал подельникам снять повязку со рта Шохина. Спросил:

      – Кто со мной разговаривал?

      – Ротный наш, – ответил Шохин. – Мужик – зверь. С ним шутки плохи. Он ваших в департаменте валил налево и направо.

      – В ДГБ? Так это вы, шакалы, штурмовали департамент?

      – Мы! И площадь брали тоже мы.

      Боевик вытащил из ножен нож, провел лезвием Шохину по шее.

      – Прирезать бы тебя, свинью, да нужен ты пока... Но если твой ротный начнет время тянуть, то, клянусь, я отрежу твою башку и выброшу ее наверх. Нам и одного заложника хватит.

      – Зря ты, дядя, на неприятность нарываешься, – процедил Шохин. – Тебе бы сдаться...

      – Помолчи, шакал. Мы уйдем отсюда. С вашей же помощью.

      – Не вырветесь. Раньше надо было сваливать, теперь поздно. Не наши, так другие вас достанут.

      – Герой, да? Смелый? Десантник? Посмотрю я на твое геройство, когда голову резать буду...

      Шохин потупил взгляд.

      – Вот так-то лучше, грязная свинья, – злорадно проговорил старший. – Заткнись и стой смирно, не зли меня.

      Шохин замолчал и мельком глянул на Артюшина. Тот лежал головой в сторону друга. Приоткрыл глаз, подмигнул. Шохин понял: Артюшин в порядке, он симулирует, что потерял сознание, а боевики не обращают на него внимания. Значит, не все потеряно...

      Артюшин ждал удобного момента. Он уже знал, что делать. Как только старший отошел к стене, а второй боевик присел на оружейный ящик, поставив автомат между ног, Артюшин вскочил, резким ударом в челюсть сбил с ящика бандита и схватил автомат. Шохин тут же пяткой ударил правого боевика по голени. Тот вскрикнул от боли и отпустил десантника. Получив свободу, Шохин с размаху въехал кулаком в переносицу второго державшего его бандита. Боевик без сознания рухнул на бетонный пол. Все произошло мгновенно. Вскрики, шум борьбы и услышал командир роты. Старший банды не успел среагировать на внезапные действия десантников – одурманенная наркотой голова соображала медленно. Он поднял автомат, но это было его последнее движение. Артюшин выпустил очередь сначала в бородача, затем, развернувшись, по очереди расстрелял и трех остальных бандитов. Опустив ствол, взглянул на Шохина:

      – Ну вот и порядок, Толян. А то раздухарились, черти! Голову отрежут... Отрезали, сучары! Так и сгниете здесь, волки позорные... Да, Толян?

      – Точняк! Миха, а ты, оказывается, артист... Мне и в голову не пришло, что ты не в отрубе.

      – Был бы в отрубе, если б вовремя не увернулся.

      Сверху раздался голос командира роты:

      – Артюшин, Шохин!

      – Здесь мы, товарищ капитан. Все ништяк, сделали «духов».

      – Ну вы и...

      Договорить капитан Кошерев не успел. К пролому из-за развалин в сопровождении охраны вышел командир батальона.

      – Ну что, Юра?

      – Все в порядке, – улыбнулся Кошерев. – Ребята сами разобрались с «духами».

      Голубятников подошел к яме.

      – Эй, внизу! Живы?

      – Так точно, товарищ подполковник, – ответил Артюшин. – Тут лестница