Шепард. Начало. Амбас Садор

виновного ты почему-то не тронула.

      В мгновение рука слегка сжалась на его горле, а глаза наполнились яростью и злостью. Желание его придушить прямо здесь и сейчас становилось все больше и больше, особенно когда он не предпринял ни единой попытки сопротивляться. Через пару мгновений хватка была ослаблена. Я вернулась на своё место, презрительно глядя на Михаэля.

      – Не тебе решать, кто здесь виновен. Ты ничего не знаешь. Прячась в своей конуре со своей женой, ты жил спокойной жизнью, а я выживала, одновременно ища ответы на свои вопросы.

      – Ответ был найден давно, но почему-то Этот до сих пор жив. Так в чём же дело, Моника? В чём? И самый важный вопрос: где все деньги?

      Он вновь стал серьёзен и напряжён. Задрав рукава своей рубашки, он расстегнул пару верхних пуговиц, позволяя мне рассмотреть цепочку, висящую у него на шее. Он всё ещё её носил.

      – Какой ты сентиментальный, Иномарато, – очередная ехидная усмешка от меня.

      – Не могу её снять. Слишком дорого для меня, – его глаза на секунду сверкнули, а затем он отвернул голову в сторону, глядя в узкую щель, называемую окном. – Что ты творишь? Неужели ты действительно влюблена в этого никчёмного полицейского?

      Его слова сделали мне больно, заставив вспомнить Мартина. В глазах снова сверкнула ненависть и желание располосовать итальянца ногтями на этом же месте, но сделав глубокий вдох, я взглянула на него.

      – Действительно хочешь это знать?

      – Да.

      Глава 2. Мафия лишается отца

      Любое посягательство на одного из членов мафии в какой бы то ни было форме является посягательством на всех; за него следует отомстить любой ценой.

      Третье правило Омерты.

      Борнмут. 10 августа. 1977 год.

      Выстрел. Этот звук прочно засел в моей голове после того, как я впервые услышала его в тот августовский вечер. Мой отец покончил с собой, выстрелив себе в голову. Его тело остывало на полу его же кабинета, рядом образовалась лужа липкой и вязкой крови, которая увеличивалась в размерах каждую минуту, а его правая рука сжимала рукоятку револьвера кольт Кобра2.

      Это моё последнее воспоминание о нём. Я запомнила его таким: лежащим с открытыми глазами и приоткрытым ртом. Не самая приятная картина для десятилетнего ребёнка.

      Что было потом я помню совсем смутно. Шок, а далее – истерика.

      Моя няня миссис Кэндрик увела меня из кабинета, в её глазах читался испуг, руки дрожали, как и её голос.

      – Посиди здесь, милая, я сейчас вернусь, – торопливо произнесла она, заперев меня одну в детской комнате.

      Кроме нас троих в доме никого не было. Отец намеренно велел охране покинуть дом, горничная была вознаграждена отгулом, а его лучший друг и по совместительству консилье́ри3 был отправлен по какому-то важному делу в Лондон.

      Теперь нас стало двое. Я и Мелисса. Я слышала её взволнованный голос, она с кем-то говорила по телефону, ходя из одного

2

Кольт Кобра – шестизарядный короткоствольный револьвер с ударно-спусковым механизмом. (Прим. Автора)

3

Консильери – руководящая должность в иерархии мафии (советник/правая рука), приближенное лицо к боссу. (Прим. Автора)