Цена Империи. Александр Мазин

Коршунов, впрочем, был уверен, что причина более тривиальная. Гастрономическая.

      Коршунов оглядел собравшихся.

      Вот стоят гепиды во главе с Красным. Не много, сотни три. Но на их поддержку можно рассчитывать железно. Справа от гепидов – сборная солянка. Небольшие отряды, примкнувшие в основному войску. Эти держатся Одохара, поскольку – готы. Не с герулами же им корешиться. Герулы – под Комозиком. Хотя, как теперь знал Коршунов, не все герулы любят своего военного вождя. Терпят. Как сам Комозик терпит присутствие в войске Коршунова. Не любит, но молчит. Разбираться с Алексеем после истории с сарматами рикс герулов не стал. Не рискнул? Или отложил до более удачного момента?

      Еще – бораны. Эти – точно на стороне Коршунова. Может, и впрямь любят Алексея местные боги. Очень уж кстати приходится превращение его в «автономного» вожака.

      Карканье и хлопанье крыльев народом было воспринято однозначно – как свидетельство божественного присутствия и одобрения.

      – Боги услышали! – проревел Травстила.

      И вернул меч Коршунову.

      – Верно ли служил тебе Аласейа – небесный герой? – громогласно осведомился Травстила. – Добром ли ты отпускаешь его или по обиде?

      – Верно служил мне Аласейа! – отозвался Одохар не менее зычно. – Добром отпускаю его!

      – Какой же дар получит от тебя тот, кто служил тебе? – поинтересовался Травстила. – Дар прощания или дар дружбы?

      Коршунов насторожился. Об этой части церемонии его никто не предупреждал.

      – Дар дружбы! – провозгласил Одохар. – Подобающий воину!

      – Что это за дар? – спросил Травстила. – Злато, серебро, оружие, коня, женщину?

      Одохар покачал головой:

      – Ведомо мне, что довольно у Аласейи злата и серебра. И оружие у него есть, а что же до коней, так кони его – лучше моих. Все у него есть, что подобает вождю. Кроме верной дружины. Поэтому дарю я ему не оружие и не злато, дарю я ему то, что дороже злата: лучшего своего дружинника отдаю я ему, Агилмунда, сына Фретилы!

      «Ну ни хрена ж себе!» – только и мог подумать Алексей.

      Да уж, воистину царский подарок. Покруче сарматских коней. Надо, кстати, одного Одохару подарить. Тем более намекнул рикс на это довольно прозрачно.

      Однако ж это было еще не все.

      – Скажи мне, Агилмунд, сын Фретилы, согласен ли ты отдать свой меч родичу своему Аласейе?

      – Согласен! – рявкнул Агилмунд.

      «Вот паршивец! – подумал Коршунов. – Знал ведь! Заранее знал. И ни словом…»

      – Тогда встань под руку Аласейи – Небесного Героя! – приказал Одохар.

      Агилмунд кивнул и неторопливо (гот есть гот) двинулся вперед… а за ним – весь его десяток, во главе с Ахвизрой. Действительно щедро! Отдать своих отборных воинов… правда, у Одохара оставалось еще несколько сотен таких же, отборных…

      Гревтунги окружили Коршунова. Ахвизра, вставший слева, фамильярно хлопнул Алексея по спине. Впрочем, никто, кроме своих, этого не увидел. Рослые готы совершенно заслонили своего нового вождя