Ветром по воде. Арья Виш

и протянуло ко мне руки. Взвизгнув, я вылетела из туалета, захлопнув дверь.

      Оно же не выйдет из зеркала? Да? А если выйдет? То есть мне вчера не показалось? О, боже…

      За дверью раздались мерные шаги, и я похолодела от ужаса. Нет, нет! В дверь толкнулись, забарабанили, но я сильнее навалилась на нее спиной, совершенно не представляя, что делать дальше. Оно вышло… Надо было разбить зеркало, идиотка!

      – Девочки, дверь заклинило! – послышался знакомый голос коллеги, и я отпрянула, наконец, выпуская ее.

      – О-оль, привет, – я нервно глянула ей за спину, но ничего не увидела. – Ты там ничего не видела?

      – Нет, – девушка нахмурилась. – А что?

      – Да, кажется, расческу оставила, – соврала я и шагнула внутрь.

      Пусто, тихо. Все кабинки закрыты. Перегрелась… Тихий стук привлек мое внимание. Зеркало шло рябью. Зажав рот рукой, я отпрянула назад – отражение махало мне рукой.

      Офис я покидала в смятении, если не сказать ужасе. Сказалась больной и торопливо сбежала домой. Хотя, думаю, мне и врать то не пришлось. Мой бледный вид и испуг могли убедить кого угодно.

      Уже по пути домой я с ужасом замечала, что по городу полно отражающих поверхностей. И что с каждой, мать вашу – каждой, на меня смотрят свои-чужие глаза. Внимательно, цепко, словно навесив мишень. Отражение не совершает каких-либо действий. Лишь смотрит – неотрывно, пронзительно. Словно на сегодня – хватит, достигло своей цели, заместив собой обычное отражение. Теперь нас снова двое – я и отражение, но от этого ни черта не легче.

      Я бегу, буквально лечу, не оглядываясь и не останавливаясь. «Нельзя, нельзя, нельзя! – набатом звучит в голове, – домой, домой, домой! Там безопасно!». Страх разрастается в груди, сковывая дыхание так, что я почти задыхаюсь. Мне сигналят машины, когда я перебегаю дорогу. Чуть не сбили. Кажется, если меня не убьет отражение, это сделаю я сама.

      Забившись в угол кровати, я прижала к себе вытащенного из угла кота и расплакалась. Было страшно. До ужаса страшно. Тело сотрясала крупная дрожь, а образ двойника никак не уходил из головы. Где я провинилась? Господи, боже, что я такого сделала?

      Последнюю неделю я спала урывками, с включенным светом и котом под боком. Я научилась не оборачиваться на шепот зовущего меня отражения. Не вздрагивать, не кричать. Делать вид, что все в порядке. Успела понять, что никто кроме меня не видит живущего своей жизнью отражения. Что оно или реально, или у меня совсем едет крыша.

      Я боялась зеркал, а они искали меня. Каждый день я ложилась спать с мыслью, что это дурной сон, и все наладится. И каждый день отражение подкарауливало меня на улице, напоминая о своем существовании. То ухмылкой, то презрительным взглядом, то попыткой дотянуться до меня сквозь стеклянную преграду.

      Меня не хватило надолго. Жизнь превратилась в кошмар. Не поднимать глаз, не откликаться, не заговаривать. Я жила в постоянном страхе, засыпая, лишь трижды прочитав молитву и включив весь свет в квартире. Я медленно