Секретарь парткома. Сергей Николаевич Сержпинский

молодая женщина-продавец принесла пальто, и Вероника померяла его на Надю. Вадим посмотрел, как оно сидит на дочке и сказал:

      – Немножко великовато, но она ещё подрастёт. Вероника согласилась и посмотрела цену на этикетке. «Пятьдесят рублей». Деньги она сразу отдала и попросила принести пальто на Вову. Ему пальто оказалось в самый раз, но стоило оно около шестидесяти рублей. Дорого, но пришлось взять. Других магазинов одежды в районном городе не было. У Вероники зимнее пальто с лисьим воротником дома имелось, но она увидела красивую шубку из искусственного меха. Шубка стоила более трёхсот рублей. Она попросила продавцов подать шубку, примерила её и, вертясь перед зеркалом, вопросительно посмотрела на мужа:

      – Может, возьмём? В её взгляде он прочитал страх, что муж откажет. И он согласился, хотя денег оставалось, после покупки шубы, всего двадцать пят рублей. Скрепя сердце, он выдавил из себя похвалу, что шуба Веронике идёт, и сделал искусственную улыбку.

      Жена, конечно, была счастлива и не поняла настоящей реакции мужа.

      – Давай купим тебе на зиму перчатки, – предложила она, увидев на стеклянной витрине кожаные перчатки за двенадцать рублей.

      – У меня есть перчатки, – отказался он. – Лучше купи мне шапку. Они попросили продавщицу дать шапку померять, но она оказалась Вадиму велика. И так, они перемеряли несколько кроличьих шапок. Продавщица устала этих привередливых покупателей обслуживать и даже нагрубила им, обозвав «капризными» и «наглыми».

      Пришлось купить кроличью шапку за шестнадцать рублей, которую примеряли последнюю. Покупки продавцы завернули в обёрточную бумагу и перевязали льняной верёвкой. Когда вышли из магазина, вновь начался моросящий осенний дождь. Хотя они открыли зонты, узелки с покупками, всё равно намокли, и на автобусный вокзал Мальковы пришли с намокшими вещами. Пока они ехали в автобусе, мокрая обёрточная бумага разорвалась.