Путь. Максим Владимирович Кустов

неотъемлемой частью системы и не может поступать иначе, но где-то в глубине души позиция Иван Палыча была понятна генералу.

      После этих тяжелых и нервных разговоров не было ни сил, ни желания что-то делать. Пока ничего делать и не надо было. Понятно, что Иван Палыч заварил такую кашу, что нужно было только ждать, как будут развиваться события.

      Придя домой, Сомов принял ванну, выпил хорошего вина и лег спать, чтоб выспаться после тяжелых суток и перед предстоящими проблемами.

      На следующее утро в кабинет к Сомову зашел следователь Климов:

      – Привет, Палыч, – задорно поздоровался он. Климов был известный в управлении хохмач и балагур.

      – Здравствуй, Паш.

      – Говорят, ты серьезно накосячил?

      – А кто говорит?

      – Да наш шеф говорит. Вот приказ генерала, чтоб ты передал мне все материалы дела Гришина. Теперь его буду вести я.

      – А ты готов его взять? – спросил Сомов.

      – А чё делать, если начальство говорит «надо», мы отвечаем – «есть», – пошутил Климов.

      Иван Палыч достал из сейфа папку и передал её Климову.

      – Ну трудись.

      – Будем стараться! – с весёлым настроением и, видимо, не задумываясь о данном указании перекроить дело, Климов забрал папку и ушел.

      Буквально через несколько минут Иван Палычу на мобильный позвонил неизвестный номер.

      – Алло, – ответил Сомов.

      – Это генерал Дрёмов.

      – Здравия желаю, товарищ генерал.

      – Майор, я надеюсь тебе не надо объяснять, что все, что ты знаешь по делу Гришина, ты должен забыть, а все черновики уничтожить. Смотри, не играй с огнём!

      Иван Палыч не успел даже ответить, как генерал уже положил трубку.

      После этого разговора он больше не имел дело со своим важным расследованием и со временем начал о нём забывать. Иногда, конечно, мысли о борьбе за справедливость в деле Гришина приходили к нему в голову, они его мучали, и Сомов старался побыстрее избавиться от них.

      Глава 4.

      Так прошло несколько месяцев, Иван Палыч занимался уже другими расследованиями, и в один из вечеров, ужиная дома на кухне, он бесцельно переключал каналы телевизора. На одном из центральных каналов шли новости, где был сюжет про суд над нападавшим на министра Гришина. Судья зачитал приговор – 8 лет заключения. Сергей сидел бледный и понурый. В зале рыдала жена Ирина, возле неё плакали сын и маленькая дочка.

      Увидев эти кадры, Иван Палыча как будто ударило током – он сразу выключил телевизор. Еда уже не лезла в горло. Он достал из шкафчика графин с водкой, налил в дежурную рюмку и выпил залпом без закуски. Встав из-за стола, он долго ходил по квартире из комнаты в комнату, ещё раз прокручивал все детали этого дела и не мог прийти в себя. Передавая дело Климову, он понимал, что этим и должно всё было закончиться. Но Сомов думал, что может с этим смириться, ведь он был уже к этому не причастен. Однако увиденный сюжет из зала суда и этот пустой взгляд Сергея и рыдающее лицо его жены Ирины всё перевернули у него внутри. Ведь если ты мог предотвратить преступление и ничего не сделал, ты становишься