Графские Развалины. Лето. Анна Сергеевна Староверова

подобрать подходящих слов. Но спустя минуту, две или три, я все же начала говорить:

      В темной комнате тихо, горит свеча

      На подушке котенок свернулся,

      И то ли мурлыча, то ли что-то шепча

      Улыбкой своей улыбнулся.

      В темной комнате тихо, лишь мурлычет кот

      Он тихо поет свою песню,

      А рядом хозяйка свой кофе пьет

      И знать не знает про вечер…

      А вечер так темен и льет дождь,

      Но в доме его не слышно,

      А значит там, как и здесь хорошо,

      Тихо, темно и мурлычно…

      Тихо, тепло и мурлычно…

      Я напевала слова медленно, ведь они шли из моей головы, и я даже не записывала сказанное. Сама того не заметив, я теребила чьи-то волосы, пропуская их между пальцев. А когда закончила кто-то замурлыкал. Я открыла глаза и тут же отдернула руку. Мурлыкал Коул, волосы которого я, как оказалась, и перебирала.

      Мне стало неловко. Но Коул явно не возражал против моих действий, ведь когда я перестала его гладить он перестал и мурлыкать.

      – Интересно, и кто из нас двоих больше всего смахивает на кота? – Спросил Фрейз повернувшись к Коулу. Тот тоже повернулся к брату, и так они какое-то время смотрели друг на друга.

      – Получилось не очень… – Проговорила я, пытаясь вспомнить слова что напевала на полном автомате.

      – Ты что! Ни слова не меняй, это просто потрясно! – Коул перевернулся, поворачиваясь ко мне.

      – Он прав. – Фрейз тоже улыбаясь повернулся ко мне. – Особенно приятно, когда вдруг узнаешь, что в компании с тобой принцессе тихо, тепло и мурлычно. – Он наклонился, целуя мне руку где-то в области локтевого сгиба. Мне было щекотно, но я была слишком смущена, чтобы обращать внимание на щекотку.

      – Напоешь еще раз?

      – Зачем? – Мне почему-то было неловко петь повторно, так как теперь я знала слова. И надеюсь, что помнила.

      – Мы попробуем тебе подпеть музыкой. – Фрейз не стал отворачиваться, как, впрочем, и Коул. Лежа на животе и уперев подбородки мне в ногу, они демонстративно закрыли глаза.

      Я тоже закрыла и буквально после минуты тишины братья начали играть музыку голосом. И пусть это было что-то напоминающее «на-на-на-на…» и другие разные мычания, в такт моих стихов, но меня это вполне устроило. Я подстроилась под них и начала петь.

      После первого куплета я почувствовала, как Фрейз взял меня за руку и прижал мою ладонь к своим губам, не переставая при этом напевать. Его тембр на куплете немного изменился, музыка стала немного иной. Более шипящей. А я ладонью чувствовала каждый его выдох. Это было настолько необычно, что я просто слилась со словами и музыкой.

      С закрытыми глазами все ощущалась иначе. Сама реальность была иной, и сама того не заметив, в моей голове продолжали появляться все новые слова и строки, и я пропела неожиданное продолжение.

      В темной комнате тихо, моргает свеча

      Нанося свой рисунок на стены,

      Но котенок спит, а хозяйка в мечтах,

      И не видят они эти странные тени.

      В темной комнате тихо, мяукнул кот

      Ему