Звёздные Войны. Новая надежда. Принцесса, негодяй и мальчик с фермы. Александра Бракен

белое платье», – подумала Лея, прицеливаясь.

      – Вот она! Бластеры на оглушение!

      Что же, свой бластер принцесса была вовсе не намерена переводить в этот режим. Она выстрелила в ближайшего штурмовика, тот пронзительно вскрикнул и повалился на палубу.

      – Осторожно! Она вооружена! Огонь!

      Звуки стрельбы наверняка привлекут внимание и других штурмовиков. Надо бежать отсюда, поискать место, где она сможет обороняться подольше.

      Но едва Лея повернулась к врагам спиной, как в нее будто врезался звездный разрушитель, – оглушающий заряд сбил ее с ног, и она беспомощно покатилась по грубой решетке палубы.

      В глазах Леи, временно ослепив ее, вспыхнули тысячи искр.

      «Вставай! – приказала она себе, хотя по всему ее телу разливалась слабость. – Ты не можешь просто сдаться!»

      – Жить будет, – раздался голос штурмовика. – Доложите повелителю Вейдеру, что мы взяли пленника.

      Глава вторая

      К КОНЕЧНОСТЯМ ЛЕИ постепенно возвращалась чувствительность. Кто-то заставлял ее подняться на ноги. Она казалась себе тряпичной куклой, наполненной песком. Первые шаги дались с большим трудом. Мир плыл перед глазами. Принцесса стояла, окруженная штурмовиками, которые уже защелкивали наручники на ее запястьях.

      Неужели они решили, будто могут взять ее в плен? Ее? Лея прекрасно понимала, что не пользуется особым уважением со стороны других сенаторов, зато она была любимицей публики. Да если пройдет хоть малейший слух, что с ней неуважительно обращаются, всю Голосеть всколыхнет волна народного гнева. Готов ли Император пойти на такой риск?

      Она очень надеялась, что нет.

      – Д-да как вы смеете! – прошипела она; губы все еще не вполне слушались ее из-за последствий попадания оглушающего заряда.

      И хотя ей по-прежнему казалось, будто двигаться приходится под водой, Лея с разворота врезала кому-то из штурмовиков локтем и тут же пнула другого по колену. Но через мгновение она оказалась зажата, как в тисках, между двумя солдатами, и ее повели по коридорам, а когда она пыталась упираться, толкали в спину. Лея понимала, что попалась, но она вовсе не собиралась быть покорной пленницей.

      В главном коридоре судна по сравнению с темными инженерными проходами было ослепительно светло. В воздухе висел удушливый дым. Всякий раз как Лея делала вдох, легкие обжигал резкий запах озона – последствия стрельбы из бластеров.

      Повсюду лежали тела.

      Их оставили там, где они упали. При виде ран и безжизненно застывших лиц Лею чуть не вывернуло наизнанку. Ей не хотелось на это смотреть. Это были ее люди, и все они погибли из-за нее. И ничего уже нельзя было исправить, ничего нельзя было изменить. Лея заставляла себя смотреть и запоминать. Надо будет известить их семьи… она должна… должна…

      «Это все моя вина, – думала она. – Моя…»

      Сенатор Лея Органа и даже принцесса Лея могли бы назвать гибель этих людей необходимой жертвой, но по-человечески