Медсестра. Кабак. Арджуна Юрьевич Куцак

на выписных, мечтая как можно скорее свалить из этой паутины ничего-не-делания. Кто-то изо всех сил старался задержаться в этом уютном гнёздышке блядства.

      Мария Васильевна и Наталья Борисовна сдали дежурство после завтрака и уехали домой. Больше они не встретятся ни с Кузнецовым, ни со Степановым, ни с Агапкиным. Хотя вероятность снова заболеть не так уж и мала. Но у них было на этот счёт своё женское чутью, и оно не обманывало. Мария ни капельки не жалела об этом, скорее даже наоборот. А вот Королёва неоднократно возвращалась к тёплой мысли о возобновившемся бронхите       Агапкина, или вовсе не долеченном, который перерастёт в пневмонию, что означало бы минимум 21 день госпитализации. Сколько бы тогда она могла послушать его мудрых речей, и сколько бы было бессонных ночей. Она конечно бы извинилась за своё поведение, и он бы всё понял. Думая обо всём этом, Королёва чувствовала себя всё моложе и моложе.

      Тем временем в медпункте одной из ближайших войсковых частей набралось шестеро солдат, нуждающихся во флюорографии, по мнению тамошнего, фельдшера. Ещё через час они выехали в поликлинику, затем, отстояв очередь и, прождав в ожидании снимков ещё два часа, двоих из этой компании госпитализировали. Им повторно сделали флюшку в стенах госпиталя и направили в приёмный покой с предварительными диагнозами: острый бронхит и острая левосторонняя пневмония. А ведь у солдатиков просто болели головки и горели щёчки, но, тем не менее, миновав приёмный покой они уже переодетыми отправились в пульмонологию, куда прибыли во время тихого часа, чем очень потревожили своих соседей по палатам. Сами же солдатики тревожились лишь о том, будет ли у них обед, или им светит только ужин. Буфетчица сразу разрушила их надежде, и они голодный отправились в свои палаты.

      Один лежал в третьей, где все койки были заняты коллегами по бронхиту. Второй лежал в четвёртой, где был лишь один пневмонический постоялец. Одному было приятно отвлечься от службы, а второй рвался назад в роту. Один сразу заметил шкаф с книгами и пошёл выбирать себе новый мир, а второй, увидев телек, потешил себя мыслью, что будет не так уж скучно. Оба были рядовыми, но один был Сосов, а второй Шишкин. И, даже исходя из их фамилий, можно с уверенностью заявить – судьба у них совсем разная.

      Сосову досталась самая плохая койка, расположенная сразу у двери в палату справа у стен. «Все будут сидеть на ней» – первая мысль, возникшая у него. С соседями ему тоже не слишком повезло, но пока он этого не знал. Но по позе спящего напротив он сразу заключил, что это редкостный мудак. И как оказалось, заключение было справедливым. Мудака звали Джамбулат Алиев, но все его звали по имени, так как в палате были ещё Джамбулатов и Ямбулатов. Они олицетворяли святую троицу – Джамбик, Джамбу и Ямбу. Помимо них в палате ещё лежали Максимов и Гусев. Каждый из обитателей третьей палаты заслуживает внимания, но даже если капать не слишком глубоко, можно многое узнать.

      Максимов – 25-ти летний рядовой, проводивший почти всю свою службу в разных отделениях этого госпиталя. По одной его походке уже сразу было понятно – либо