“Смотрите, кто пришел!” и другие пьесы. Владимир Константинович Арро

пришедшее на смену затхлому буржуазному индивидуализму. Гениально! Давно такой белиберды не читал.

      Сокольников. Где вы это взяли?

      Галемба. Там, в ящике для бумаги.

      Сокольников. Как он туда попал?

      Галемба. А где ему быть?

      Сокольников. Это документ из моего архива. (Отнимает листок.)

      Расходятся.

      Галемба. Сумасшедший дом, князь. Какие-то архивы в отхожих местах… Тележки с товаром… Может, так надо? А просто я утратил ощущение нормы… Скажи, если я сейчас пущусь в пляс? Это будет норма?

      Авель. Танец – это нормально. И если люди вдруг хотят запеть, то это тоже в порядке вещей. Это естественно! Разве нет?

      Галемба. Да?..

      Авель. Да-да! Мы так считаем.

      Галемба. Ну, так… запоём?..

      Авель запевает «Сулико» по-грузински. Галемба удивленно смотрит на него и вдруг начинает подпевать вторым голосом по-русски. Елена выходит из комнаты и садится за рояль. Все жильцы оказываются на пороге своих жилищ.

      Голоса. Браво, браво!..

      Галемба. Браво. Это было духоподъёмно. Будем петь по нескольку раз в день. А может, и по ночам.

      Затемнение

      Возле комнаты Авеля появляется Сокольников с фибровым чемоданчиком в руке.

      Сокольников. К вам запись или живая очередь? (Посмеивается.)

      Авель. Ко мне? Извините, но я ничего про это не знаю. Очередь за чем?

      Сокольников. Не за чем, а к кому. Говорят, у вас тут исповедальня…

      Авель. Ну, что вы!..

      Сокольников (горячо). Нет-нет, не надо этого стесняться! Мы так все в этом нуждаемся! Двадцать четыре часа в сутки… Глаза в глаза… Локоть в локоть… Как в пересыльной тюрьме… Устаешь, согласитесь… Вы свежий человек, чистый, искренний…

      Авель. Я прошу вас… Не оправдывайтесь! Будьте со мной откровенны. Если я что-то могу для вас сделать…

      Сокольников (Авелю). Да, можете. Но имейте в виду, перегородки тут исключительно символические. Многие даже не заслуживают названия стен. Так, какие-то ширмы. Соответственная и слышимость. А посему только и слышишь: «А вот я князю скажу!» Или: «Ну, пошли к князю, пошли!..» Или еще: «Нет, это не моего ума дело, это вопрос княжеский». Что вы на это скажете?

      Авель. Но как же я могу оценивать то, чего сам не слышал?..

      Сокольников (смотрит в окно). Какой вид от вас!.. Панорама!.. Взглянешь – и перед тобою вся твоя жизнь. Вот Большой дом. Видите, доминирует… Вот Кресты.

      Авель. Церковь?

      Сокольников. Э, нет, тюрьма!.. В виде креста. Кстати, хорошо раньше строили. Учитывая права и потребности, так сказать, потребителя… Площадь, кубатура… Помните? Каменщик, каменщик в фартуке белом, что ты там строишь? Кому? Эй, не мешай нам, мы заняты делом, строим мы, строим тюрьму… Хорошо строили. Но я не об этом! Я пришел вам сказать, что ищу наследника.

      Пауза.

      Да-да, у меня есть наследство.

      Авель (тревожно). Ценное?..

      Сокольников. Весьма