Серебряный узор на черном бархате. Сергей Морозов

глаз.

      Айвен глубоко вздохнул и закричал на зверя. Он вложил в этот крик всю злость и обиду, которые накопил за время пребывания в сыром колодце. Он ненавидел отца, который при жизни ни разу не взглянул на него. Мысли о матери вызывали у него горькую обиду за то, что оставила его маленьким ребёнком. Он даже презирал своего брата, который всегда заступался за него и тайком приносил еду, когда учитель наказывал Айвена за проступки. А больше всего, он ненавидел неистового мастера мечей Кирта, видевшего в нем сопливую девочку.

      Потому, этот дикий визг, обретая ноты отчаяния и гнева, перетёк в неистовый рёв, страшный настолько, что даже мастер Кирт, вздрогнул от неожиданности, проводя тренировку на улице. Волк замотал головой, отступая. Уткнувшись хвостом в стенку колодца, он зарычал, оскалив верхние клыки. Айвен же, покрасневший от напряжения, начал задыхаться.

      Сверху показалась голова мастера Кирта. Он оглядел подопечных безжизненными глазами и проворчал себе под нос.

      – Упрямый глупец, – потом добавил, значительно повысив голос. – Что ты разошёлся? Сиди тихо, не то спущусь и суну в твою глотку вонючую тряпку.

      Но Айвен его не слышал. Он снова отключился.

      Когда он открыл глаза, было темно. Третья ночь или уже четвертая? Айвен перестал считать. Он с трудом нащупал остатки хлеба, что держал за спиной. Надо поесть. Хлеб отдавал кислятиной, но Айвен проглотил кусочек, безнадёжно мечтая о воде. Он попытался приподняться, но не сумел. Куда подевался его друг? Айвен прищурился и в темноте разглядел тёмный комок.

      «Спит, наверное», – подумал он, закрывая глаза. Во сне он увидел волчонка, который бежал за ним по Морозному лесу. Он не хотел загрызть его, нет. Они были лучшими друзьями. Он хотел показать его матушке, попросить, чтобы разрешила ему оставить его у себя. Он будет заботиться о нем, играть с ним и кормить его.

      Айвен очнулся, когда солнце стояло уже высоко. Над головой раздавались голоса мальчишек, с которыми он проходил обучение. Неповторимый мастер Кирт, склонив голову, разглядывал Айвена, сидящего спиной к стене.

      – Эй, – закричал он. – Кто ты у нас?

      Айвен не слушал его. Он смотрел на, свернувшийся у ног, клубок шерсти. Волчонок не двигался. Айвен достал из-за спины хлеб и, насколько хватило сил, бросил его зверю.

      – Волчонок, – прошептал он, еле двигая губами. – Поешь хлеба.

      – Что ты там бормочешь? – прокричал сверху учитель. – Он сдох ночью. Вонь нестерпимая, ты, что там совсем помешался?

      – Волчонок, – опять позвал его Айвен. Комок шерсти, лежащий перед ним, не шевелился.

      – Ты слышишь меня? – повторил мастер Кирт. – Даже дикий зверь подох, связавшись с тобой. Никуда не уходи, я сейчас достану тебя оттуда.

      Айвен с надеждой задержал взгляд на волке, пытаясь разглядеть хоть какое-то движение. Хоть немного. Пусть он дышит, Айвен сейчас хотел только этого.

      Вместо этого он увидел перед собой учителя,