Осенняя история. Наталья Криммер

любили так проводить вечера. Электричество не зажигали, хватало лунного света и уличного фонаря, который довольно бесцеремонно заглядывал в окно. Мастерская представлялась каким-то сказочным замком. Очертания скульптур, причудливые тени. Очень романтичная картина, или мне так казалось. По крайней мере, всегда в эти минуты, было как-то удивительно спокойно на душе.

      – Я собираюсь поехать на озёра, порыбачить. Ты не хочешь составить мне кампанию? – поинтересовался Стас.

      – Меня уже приглашал Антошка, – улыбнулась я.

      Стас совсем не удивился, только спросил:

      – И, что ты ему ответила?

      – Что ответила? – задумчиво переспросила я, потом сразу задала свой вопрос: – Скажи мне, а это ведь твоя идея?

      – Ну да, я решил, что нам с тобой лучше поехать куда-то вместе. Меня последнее время очень беспокоит твое настроение. Тебе нужно подышать свежим воздухом, погулять, расслабиться.

      – Последить за твоим сыном, – продолжила я.

      – Зачем ты так? Я далеко не убежден, что возьму его с собой, а тем более, если ты против.

      – Стас, во-первых, ты ему обещал, и уже менять свое решение не следует. Он так этого ждёт.

      – А во-вторых?

      – Во-вторых, я через неделю уезжаю на гастроли в Минск на фестиваль, – я работала тогда уже в продюсерском центре, – и пробуду там почти две недели. За это время Вы успеете наловить кучу рыбы и подружиться.

      – За это время, ты меня забудешь, – грустно сказал Стас. – Фестиваль! Соберется туча праздных бездельников, будут пить, гулять, заводить интрижки.

      – Вообще-то, я еду работать, – напомнила я.

      – Знаем-знаем мы эти Ваши работы, – Стас насмешливо посмотрел на меня, он говорил эти слова, как бы шутя, но, я очень хорошо его знала и видела, как ему не хочется меня отпускать. – Глазом моргнуть не успеешь, как окажешься в постели у какого-нибудь артиста, режиссёра, музыканта или уж и не знаю у кого…

      Я подумала, что тот график, который меня ждет на фестивале, скорее всего, не будет располагать к любовным утехам. А постель станет предметом мечты, чтобы прилечь и поспать. Но я не стала вдаваться в подробности и парировала.

      – Я тебе, по-моему, поводов не давала меня подозревать в скороспелых связях. А вот твои многочисленные романы…

      Я не успела договорить, Стас меня перебил:

      – Наташенька, – он вдруг как-то посерьёзнел, – ты этим словом, так походя, не бросайся. Роман это чувство с историей, – помолчал и вдруг добавил, – роман – это ты.

      – А всё остальное? – я обвела рукой мастерскую, указывая на выставку женских портретов, набросков, скульптур. Он никогда не скрывал, что многие из этих женщин были не только его моделями.

      – Остальное? – задумчиво переспросил Стас, – часто интерес, не скрою, не всегда только творческий, влюбленность, желание, азарт, блуд. Да много всяких чувств, широкая палитра. – И повторил, – а роман – это ты.

      Услышать такое признание от него, от человека, который очень мало значения придавал словам и всегда