Янтарный вамп. Роман. 2006-2019. Наталья Патрацкая

любовь, а с Эскером – это вообще дружба в чистом виде. Она обожала небо за окном, эту шумящую листву, а песок ее не привлекал. Она от него устала.

      Каким ветром ее в Африку занесло? Попутным и беспутным ветром любви. Нет, не она влюбилась, это Амон в нее влюбился, да так, что и она повелась на его чувство. Они любили, они были счастливы, но очень короткое время.

      Солнце и смерть матери сказали любви «нет», жизнь их разъединила просто и со вкусом.

      Амон не любил зимний холод, он его не понимал. И вот теперь Полине стало все равно, она стала забывать африканские страсти и жила со Степаном Степановичем, весьма спокойным человеком, который свои чувства еще не разморозил.

      Я после создания фильма об Эскере решила отдохнуть. Мне стало все безразлично, пусть сегодня, но мне безразлично состояние своих любовных дел. А что такого, если Платон не обладает большим любовным потенциалом, и с ним, как ни парься, все впустую.

      Я подумала, что состояние отдохнувшего душой и телом человека достигается не только сном, но и полной гармонией с жизнью, когда мозг перестают волновать все неприятности последних дней. Эти неприятности уже разложены по полочкам и пылятся до следующего нервного состояния или полной усталости.

      Погода за бортом обитания способствовала умиротворенности бытия. Это вчера было жарко в Северной Африке, это вчера был ливень и гроза, а сегодня – март и в погоде, и в душе, и в теле, что очень важно для общего отдыха. Я посмотрела на белесое небо, на пустую почту в Сети и даже вздыхать не стала.

      Тишина – она и в Африке тишина. Откуда я почерпнула африканские страсти? От верблюда, на котором я снималась. Я перекинула свои фотографии в мини-ноутбук, и он вполне мог представить мою африканскую любовь к Амону.

      Что Илья Мусин узнал за последнее время? Что невольной причиной смерти матери Полины стал Степан Степанович. Он вытащил гантели, пудовую гирю и оставил их в середине комнаты на полу. Это он позвонил в дверь, и женщина бросилась открывать, но уже никогда больше ее не открыла. Догадалась ли об этом Полина, она не знает. А то, что Степан Степанович ходил к Любови Сергеевне, она и сама знала.

      Хотелось мне выяснить, настоящий ли янтарь фараона.

      Я спросила о янтаре у матери Платона, Инессы Евгеньевны. Она засмеялась и ответила:

      – Когда отец Платона делал мне предложение руки и сердца, он подарил мне кольцо. Я в это время ела вареную кукурузу и положила одно зерно кукурузы в коробку вместо кольца, а кольцо на палец надела. Я в шутку назвала это зерно «Янтарь фараона».

      Я смотрела в окно: яркие золотистые завитки кленовых веток царствовали во дворе. Неописуемая красота раскинулась над землей, достигая шестого этажа. Местами в желтых букетах кленов вставали величественные березы с зелеными листьями. Рябина где – то снизу прислонилась к клену красными ягодами.

      Вот это букеты! Осталось перевязать ленточкой букет из деревьев