Анютины глазки. Политех. Сергей Тамбовский

знаменитой «Blue» группы Эйфель-65, ее год без перерыва где-то в 90-х гоняли по всем каналам, так что в памяти она засела намертво. Получилось у меня вот примерно что:

      Послушайте, я вам спою про лес густой,

      Где елки-палки и волков ужасный вой,

      Там, где живет один печальный домовой,

      Живет он в домике с большой кривой трубой.

      А припев уже совсем простой-простой:

      Он весь, дабуди-дабуда

      Он здесь, дабуди-дабуда,

      Он есть, дабуди-дабуда,

      Он бес, дабуди-дабуда.

      Проиграл, как смог, текст Аня попыталась озвучить – прострация музыкантов совсем уже дошла до точки. Вывел простым вопросом – «ну чо скажете, коллеги?». Коллеги только и смогли выдавить из себя, что все зашибись, но вот пропустят ли на концерт песню про домового, который бес, да еще дабуди-дабудатый, сомневаются. Да и во «Все будет хорошо» пропаганда пьянства имеет место, как там наверху посмотрят, они не берутся предсказать. Взял утверждение программы концерта на себя, а ребятам оставил ноты с текстами, пусть поработают пока…

      А время между тем уже к 6 вечера двинулось, откланялись мы короче с Анютой и отчалили к родным домам, я ее высадил на Лескова, поцеловав на дорожку, завтра, сказал, в 7 утра опять стартуем, она прикиньте, сказала, что гордится мной, а я ответил, что давно бы так, а то ты, киса, все кобенилась, за что получил сумочкой по уху, но несильно, чисто чтоб реноме соблюсти. И тут я вдруг вспомнил, что Инна тоже завтра в основной свой корпус едет, и загрустил… Анюте не стал про это объявлять, чтобы раньше времени разборки не устроились, но задумался конкретно, что ж делать-то? Думай, голова, думай…

      Так ничего и не придумал, решил все же вечерком позвонить Инне, узнать, что там и как, и тут-то она меня и огорошила:

      – Знаешь, Сережа, а меня замуж зовут, – сказала она сразу после привета.

      – Да ты чо, – только и смог выговорить я, – что-то очень быстро. И кто зовет, если не секрет?

      – Не секрет, хоккеист один зовет.

      – Ковин?? – промелькнула у меня ослепительная мысль.

      – Да щас, дождешься от него, у него жена и двое детей.

      – Неужели Скворцов???

      – Ну так низко я еще не упала. Варнаков меня сватает, Мишаня Варнаков.

      – Вот это да, он уже у тебя Мишаня… – я некоторое время приходил в себя, – и как же произошло ваше знакомство?

      – А я разве не говорила? У меня же отец администратор клуба Торпедо, а вчера у них на базе было какое-то мероприятие, вот отец меня с собой с взял, а там Мишаня значит, как только меня увидел, так и пропал – весь вечер хвостом за мной ходил и под конец предложение сделал. В Америку, сказал, с собой возьмет, когда они там на турнир поедут.

      – Стой, а как же я?

      – Ты хороший, Сергуня, спору нет, но и меня пойми – Варнаков, это… Варнаков. Второго такого шанса у меня может не быть.

      – Ну дела… – протянул я, – вы и о свадьбе уже что ли договорились?

      – А то как же, через две недели в гостинице Волна, приходи кстати.

      – Спасибо,