Погода в доме. Михаил Танич

смерть.

      Расскажите, говорят,

      Для ТиВи,

      Если можно,

      О войне и любви!

      Так любовь,

      Она и нынче со мной,

      И пришла она

      След в след за войной.

      А война,

      Как моя пушка в кустах,

      Вспоминается

      Лишь в общих чертах.

      А вообще,

      Как Юлий Цезарь чудил —

      Я пришел,

      Увидел

      И победил.

      «Однажды я проснулся стариком…»

      Однажды я проснулся стариком,

      Мне тыща лет исполнится в апреле,

      Я – в Грузии,

      Сижу с моим дружком,

      Известным стихотворцем

      Руставели.

      Однажды я проснулся стариком,

      Вино подносят слуги и закуски.

      – Скажи, Шота,

      Ты пишешь на каком?

      Вот именно,

      А лучше бы – по-русски!

      Однажды я проснулся стариком,

      В бассейне с Цинандали искупался,

      Тщеславия комический синдром —

      Все это – сон,

      И я не просыпался.

      «На проспекте Сахарова…»

      На проспекте Сахарова

      В городе Москве

      Разное-заразное

      Свербило в голове.

      Даже и Андропов,

      Он не мог представить,

      Мент,

      Что проспектом станет

      Водородный диссидент.

      И не где, а в сердце

      Пролетариев всех стран,

      Он впадет в Лубянку,

      Как Печора – в океан.

      Но не знал и Сахаров,

      Святая простота,

      Что есть проспект Андропова,

      Главного мента.

      Так и уживаются

      Обе эти две

      Улицы враждебные

      В городе Москве.

      «Я не тревожусь ни о ком…»

      Я не тревожусь ни о ком,

      Перевелись мои русалки,

      И мысль о смерти —

      Поплавком

      Передо мной,

      Как на рыбалке.

      Она солдату не нова,

      И мы ее не сочинили,

      И на войне

      Не раз, не два

      Друг друга мы похоронили.

      И этой мысли естество —

      За все, что дарено, расплата,

      До дня рожденья моего —

      По всем столбам далековато.

      И чтоб не думать мне о том,

      Что ждет

      За ближним поворотом,

      Тут надо быть

      Или шутом,

      Или родиться идиотом.

      Баллада о морковке

      «Начальник! Вышла с лагерем непруха,

      Не дай загнуться, выслушай спроста.

      Я родом с юга, Ухов, он же Ухо,

      Вторая ходка, строгая, Инта.

      Мороз под сорок, шахта да столовка,

      Так круто я еще не попадал,

      Все восемь лет – перловка да перловка,

      Я восемь лет морковки не видал».

      Начальник аж поежился неловко,

      Он видел все, седая голова,

      Его за темя тронула морковка,

      Он понимал какие-то слова.

      Того везли неделю или боле,

      В столыпинском, к сирени и к бахче,

      Он