Не все переплывут реку. Николай Шмагин

не проведешь, – возмутилась низенькая толстуха в ярком пальто и модной шапке. – Перевесьте, я на вас жалобу напишу.

      – Пишите! – не испугалась тетя Маша, хватая вилок капусты и снова швыряя на весы: – Видите, два с половиной килограмма, точно. Я еще в убытке осталась, а она тут корчит из себя, очередь задерживает.

      Очередь заволновалась. Кто-то поддержал толстуху, а кто и наоборот:

      – Проходи, давай, не задерживай. Из-за ста граммов капусты скандалит, скупердяйка несчастная.

      – Курица по зернышку клюет, а к вечеру сыта бывает…

      Ночевали гости в Мишкиной комнате, на полу, на матрасе. Сам хозяин, поглядывая на них с дивана, громко зевал, пока не захрапел. Но бывшим солдатам все нипочем, главное, они не на вокзале, не на улице кантуются, а в квартире со всеми удобствами.

      Поутру, за завтраком в виде яичницы, и под песни громогласного Тома Джонса, друзья порешили, чем на Север ехать, киселя хлебать, для начала надо устроиться на работу в Москве. А там видно будет. Мишка позвонил другу, который работал водителем на самосвале, и тот объяснил, что заводу рядом с их базой позарез нужны работники по лимиту. Договорились о встрече через час.

      Друг оказался высоченным парнем, бывшим моряком, он подкатил к дому на своем самосвале, и вскоре друзья уже мчались по улицам столицы в Очаково, непонятно как втиснувшись всей компанией в кабину. Виталий, так звали друга, гнал грузовик на огромной скорости, желая поразить ребят своим мастерством, и ему это удалось. К счастью, гаишников на их пути не попалось, и они благополучно прибыли на автобазу, вывалившись из кабины и разминая затекшие конечности.

      Неподалеку располагался завод железобетонных конструкций (ЖБК) Метростроя.

      В отделе кадров завода их приняли радушно, и Иван первым стал оформлять документы о приеме на работу, благо все необходимое для этого было при нем. А вот Николая забраковали. Он оказался в браке, а женатиков не брали, по той простой причине, что холостякам предоставлялись место – койки в общаге, женатик же может привезти жену, а то и детей, и требовать жилплощадь в виде комнаты или даже квартиры.

      Позже в том же самосвале они обмыли почин трудоустройства. Николай поведал друзьям, что женили его насильно, еще в армии, в Калининграде. Ушлая местная деваха таскалась к ним в казарму через забор, переспала со многими, а вот приглянулся ей именно он, Колька Васильев. Она и заявила командиру части, что он ее изнасиловал, и если не женится, то подаст на него в суд. С этим было строго в стране развитого социализма, так он оказался женатым.

      – Она там и осталась, в Калининграде. В Алатырь не пожелала ехать, глухомань, говорит, – возмущался женатик, и друзья сочувственно кивали, выпивая по стакану водки поочередно, так как стакан у них был один…

      На следующий день проводили Колю на вокзал, он все же решил ехать на Север, за романтикой. В последующие годы своей жизни он успел половить рыбу в северных морях, работая на траулерах и сейнерах, с местами приписки в Мурманске и Архангельске. Побывал на Дальнем Востоке, там