Возвращение. Игорь Бойко

повидав, и вдостали,

      Из плачей нечисти вызнал хоть малого?

      Поправимся: издали – слёзы Господа,

      Вблизи превращаются в хохоты дьявола.

      Хлебнув молока

      Из-под бешеной коровы Вселенной,

      Следишь, как червем точит,

      Смертью по следу проносится тотчас,

      От себя отговаривая, сокровенное.

      И тут посылы не складывать, лузгу слущивая, —

      Что суставы логик выкручивать вялые,

      В кривом твореньи блуждающей сущности —

      В чьи бы глаза ни пролито талое —

      Слёзы дьявола есть хохоты дьявола.

      И вот тебе – из воплощений

      С трезва уже или похмелья:

      Зрячая капля, вбирая в себя всё – и до помутненья,

      Сжимая до бешенства, походя,

      До заговорённости страха, —

      Кровью прикинется, выплеснутой среди праха,

      Мечтою вернуться в ещё не остылые жилы

      Иглой заколдованной жизни.

      Веселье,

      В сердце войдя, разрывает его

      Красным и чёрным хохотом.

      Капля

      Выпутываясь, как выясняется, из небытия,

      Которое почитал забытьём опрометчиво,

      Не очень-то различаешь, где граница тебя,

      Где иное, тобой, как зарубиной, меченное.

      Погружением в то чёрное,

      Оставленное… извлечённое…

      И вот вкупе оно – притча жизни твоей во плоти,

      Что обёртывала, тащила в коловороте,

      Запечатляясь всё в той же плоти,

      Уводит, куда вряд ли было идти.

      Проку – жизнь умножать, если – то же почти?

      Или всё же иное в слове, краске, ноте —

      Что уводит всего тебя, вплоть до тайных кровей,

      В двери новые притчи твоей…

      Так моряк, всё утратив,

      Там, где смерть в полный рост

      Ртом-крестом перекошенным

      До Спасителя доставала,

      Обращает остатки паруса в холст —

      Каплею зависая…

      Каменея

      Между гребнями и провалом.

      Индия Македонского

      Дотянуться до самых краёв ойкумены —

      Населённого человеческим телом

      И духом пространства.

      Да и есть ли у духа граница

      Пространства, координаты, точка отсчёта,

      Или то, что он мыслит и чувствует, то он и есть, —

      Вроде этой зелёной – от соков древесных,

      Речных, океанских – звезды.

      Или взятой сатрапии, с тянущимся,

      Будто женское, именем Согдиана.

      Ложе каменное застилать за спиною

      Осталось, увлажнённое взглядом,

      И куда уже ты

      Вряд ли телом когда-то вернёшься —

      Всё вернее, всё крепче объятья краёв ойкумены.

      И трофеи любви, будто древние

      Изображенья со стен или ваз,

      Вечно стройные пальмы,

      Изгибистые лианы,

      Чьи прелести – чудо тропические

      Цветки и плоды —

      Затаённые, стонущие джунгли тела и духа;

      Поглощает их ночь – улиткой безмерной.

      Весь ли ты в этом ощупью-зреньем?

      Только