Утонувший в кладезе. Николай Романецкий

спокойствие. Словно и не глава Колдовской Дружины сидел сейчас перед ним – так, мелкая сошка из неудачников-щупачей.

      А фактически я до сих пор ни в чем почти и не соврал. Разве лишь по мелочи…

      – Когда вы обнаружили исчезновение паломницы?

      – Да я вообще не думал, что она исчезла, – сказал Свет. – Как можно?..

      Ведь она и сейчас во мне, добавил он про себя. И всегда будет рядом. Тут уж заклинание на ложь не поможет. Ибо это самая настоящая правда.

      По-видимому, выбранная им тактика поведения оказалась правильной. Во всяком случае Кудесник ничем не проявлял своих сомнений в словах чародея Смороды.

      – А где нашли труп? – Чародей Сморода уже знал, какой ответ он услышит.

      – В гостевой комнате, которую снимает щупач по имени Репня Бондарь. Вернее, снимал, потому что он тоже мертв.

      – Бондарь?! – Свет постарался, чтобы удивление в голосе не получилось наигранным. – О Сварожичи! Ведь он же и выявил эту девицу среди паломников! Точно! Он потом еще приходил ко мне, кажется, в пятницу… Да, в пятницу.

      Кудесник встрепенулся:

      – Зачем?

      – Предлагал устроить проверку паломнице с помощью своих сексуальных инструментов. Проверка сия, правда, закончилась полной неудачей…

      Кудесник снова встрепенулся:

      – Почему?

      И тут на Света снизошло вдохновение. Он почувствовал себя сидящим в родном кабинете за родным письменным столом. Перед ним лежал девственно-чистый лист бумаги, на котором требовалось отобразить то, чего никогда не происходило в реальной жизни. Задача чародею Смороде куда как знакомая, и выполнить ее можно с надлежащим упоением и не менее надлежащим успехом…

      Кудесник слушал очень внимательно, изредка жевал губами, словно сомневался в излагаемом. Но закончив невольное сочинение на вольную тему, Свет сразу почувствовал, что ментальная атмосфера в кабинете Остромира вновь изменилась. И понял: эту схватку с планидой он выиграл. Окончательно и бесповоротно!

      – Так-так-так, – проговорил Кудесник. – Теперь я понимаю сложности, перед которыми вы оказались… Однако ясности ваш рассказ не добавляет. Ибо рождаются целых две версии. По одной Бондарь и паломница выполняли некое задание супротивника. Задание, к слову, нам неведомое… Теперь же, опосля вашего рассказа, получается, что он вполне мог нанести ей девять ударов ножом из обычной ревности.

      – А чем она ему ответила? – спросил Свет, потому что не задать этот вопрос было нельзя.

      – Чем она ответила, мы не ведаем. Однако опосля оного ответа Бондарь ввел себе внутривенно смертельную дозу дигитоксина.

      – И когда все это произошло? – спросил Свет, потому что и этот вопрос тоже нельзя было не задать.

      – Вчера утром.

      – Как вчера утром?! Это что же, получается, ее не было у меня весь вчерашний день?

      Кудесник кашлянул, и Свету показалось, что этот негромкий звук призван скрыть испытываемое Остромиром смущение.

      – Ничего не понимаю!

      – Да, темное дело, – проговорил Остромир. – Впрочем, с какой