При свете луны. Дин Кунц

Док сжал в кулаке рукоятку перочинного ножика и вогнал лезвие в подлокотник кресла, в долях дюйма от левой кисти пленника.

      Дилана это нисколько не успокоило. От страха он так дернулся, что оторвал от пола как минимум три ножки стула, возможно, на мгновение и все четыре.

      – Они будут здесь через полчаса, может, и раньше, – предупредил Док. – Я, конечно, попытаюсь убежать, но нет смысла тешить себя иллюзиями. Эти мерзавцы, скорее всего, доберутся до меня. А если они найдут хотя бы один пустой шприц, то отрежут весь город от остального мира и проверят всех, одного за другим, пока не выяснят, кому введена эта субстанция. А введена она тебе. Ты – носитель.

      Он наклонился, лицо его застыло в нескольких дюймах от лица Дилана. Пахло от Дока пивом и арахисом.

      – Тебе бы лучше хорошенько запомнить то, что я сейчас скажу, сынок. Если ты окажешься в карантинной зоне, они тебя обязательно найдут, будь уверен, а когда найдут – убьют. Такой умный парень, как ты, должен сообразить, как воспользоваться этим ножом и освободиться за десять минут, что даст тебе шанс спастись самому, а мне – шанс убраться отсюда, прежде чем ты сможешь дотянуться до меня.

      В зазорах между зубами Дока застряли кусочки красной шелухи и белой сердцевины орешков, но признаки безумия в его речи не удавалось найти так же легко, как свидетельства недавней трапезы. В выцветших синих глазах стояла лишь печаль.

      Док выпрямился, вновь посмотрел на перочинный ножик, вздохнул.

      – В действительности люди они неплохие. На их месте я бы тоже тебя убил. В этой истории есть только один плохой человек – я. Насчет этого сомнений у меня нет.

      Он отступил за стул, из поля зрения. Судя по раздававшимся звукам, Док собирал свои вещички, надевал пиджак, готовился к уходу.

      Едешь вот на фестиваль искусств в Санта-Фе, где годом раньше продал достаточно картин, чтобы оплатить текущие расходы и прибыль положить в банк, останавливаешься на ночь в чистеньком, респектабельном мотеле, покупаешь в известном ресторане быстрого обслуживания обед с безумным избытком калорий, способный вогнать тебя в сон, как лошадиная доза нембутала, потому что хочешь провести тихий вечер за просмотром идиотских телевизионных программ в компании брата, складывающего паззл, а потом хорошо выспаться, но современный мир развалился до такой степени, что ты находишь себя привязанным к креслу, с кляпом во рту, тебя заразили бог знает какой болезнью, да еще ты стал мишенью неизвестных убийц…

      Из-за спины раздались слова Дока, словно он был не только безумцем, но и телепатом:

      – Ты не заражен болезнью. Во всяком случае, в том смысле, как ты себе это представляешь. Никаких бактерий, никаких вирусов. То, что я тебе ввел… не передается другим людям. Сынок, если бы я не был таким трусом, я бы сделал инъекцию себе.

      Такое заверение не улучшило настроения Дилана.

      – К своему стыду, должен сказать, что трусость – еще один недостаток моего характера. Я, конечно же, гений, но не могу служить примером для кого бы то ни было.

      Критическая самооценка