Магия и тайна Тибета. Александра Давид-Неэль

их мнению, мои беседы с ламами относились главным образом к философской доктрине махаистского буддизма, из которого родился ламаизм. Сакионг-гомчен почти не оказывал им уважения и, более того, мало что знал о них; он любил парадоксы.

      – Учение, – говорил он, – бесполезно для обретения истинного знания, в этом случае оно только мешает. Все, что мы учим таким образом, – напрасный труд. На самом деле каждый может знать только свои собственные мысли и обладать своими собственными взглядами. А что касается настоящих причин, которые вызывают эти мысли, они остаются непостижимыми для нас. Когда мы пытаемся постичь их, то только хватаемся за идеи, которые сами выработали на основе этих причин.

      Понимал ли он до конца, что сказал, или просто повторял то, что прочитал или услышал от кого-то?

      По просьбе принца тулку Сакионг-гомчен продолжил цикл проповедей. Я имела возможность наблюдать за ним во время проповеди, – именно «наблюдать», а не «слушать», потому что тогда была еще очень далека от понимания всего того, что он говорил на тибетском языке. В роли апостола он поистине великолепен: страстность речи, жесты, мимика свидетельствовали о врожденных ораторских способностях, а испуганные лица слушателей, заливавшихся слезами, позволяли судить о воздействии, им оказываемом.

      Гомчен из Сакионга – единственный буддист, проповедовавший с такой страстью, из всех, кого я когда-либо слышала, так как у ортодоксальных буддистов исключаются жесты и голосовые приемы как не приличествующие для того, чтобы излагать учение, которое адресуется к спокойному разуму. Однажды я спросила его:

      – Что такое Высшее Освобождение (тхарпа)?

      Он ответил:

      – Это отсутствие всех видов зрения и воображения, прекращение той умственной деятельности, которая создает иллюзии[23].

      На другой день он сказал:

      – Вам нужно поехать в Тибет и получить посвящение от мастера «Краткого Пути». Вы слишком сильно привязаны к учению нъентос (буддизм тхеравадинской школы). Мне кажется, вы способны постигнуть тайное учение[24].

      – А как я попаду в Тибет, раз туда не пускают иностранцев? – поинтересовалась я.

      – Уф! В Тибет ведет множество дорог, – ответил он. – Не все просвещенные ламы живут в У или Цанге. – Это две центральные провинции со столицами в Лхасе и Шигадзе. – Можно найти и других, тоже просвещенных лам и учителей в моей стране[25].

      Идея попасть в Тибет со стороны Китая никогда не приходила мне в голову, и даже намек гомчена в тот день не пробудил никакого отклика в моей голове, – вероятно, мой час еще не пробил.

      Второй гомчен, с которым я познакомилась, обладал необщительным характером и довольно высокомерными манерами. Даже обычные формулы вежливости, которые ему приходилось произносить, он выговаривал с особой, ледяной сухостью. Как и гомчена из Сакионга, его звали по месту его жительства – Да– линг-гомчен. Он всегда носил полный монастырский наряд и тогу и добавлял

23

Такую умственную деятельность тибетцы называют тогпа (рационализация) в противовес тогспе (пониманию).

24

Тайное учение касается методов духовной тренировки и не относится к эзотерическому знанию, а некоторые иностранцы, незнакомые с буддийской духовной литературой, считают именно так. Понятия «эзотерический буддизм» вообще не существует. Все теории, нашедшие толкование в мистических кругах, дошли до нас из текстов. Те, которые тайно изучаются посвященными, – это способ подготовить мозг для просвещения или, на более низкой ступени, развить паранормальные способности.

25

Как уже говорилось, этот гомчен – уроженец Восточного Тибета.