Краем глаза. Дин Кунц

словами из песни «Где-то над радугой», держа путь не к дворцам Монтесумы, не к берегам Триполи, но к будущему, где его ждали незабываемые впечатления и бесконечные сюрпризы.

      Глава 6

      Если не считать живота, Агнес была женщиной миниатюрной, но даже в сравнении с ней Мария Елена Гонзалез казалась крошкой. Однако, усевшись за стол, молодые женщины из столь различных миров, но со столь схожими характерами стали отстаивать свой собственный взгляд на оплату урока с тем же упорством, с каким пытаются сдвинуть друг друга тектонические плиты под Калифорнией. Агнес настаивала, что дает уроки по дружбе, не требуя никакой компенсации.

      – Я не желаю красть дружеские чувства, – заявила Мария.

      – Дорогая, ты не эксплуатируешь мои дружеские чувства. Мне так приятно учить тебя, видеть, какие ты делаешь успехи, что я сама должна платить тебе.

      Мария закрыла огромные черные глаза, глубоко вдохнула, беззвучно зашевелила губами, словно повторяя про себя какую-то важную фразу, которую хотела произнести правильно. Наконец глаза открылись.

      – Я каждый вечер благодарю Деву Марию и Иисуса за то, что ты появилась в моей жизни.

      – Мария, мне так приятно слышать эти слова.

      – Но английский я покупаю, – твердо добавила мексиканка и положила на стол три долларовые бумажки.

      Три доллара означали шесть десятков яиц или двенадцать батонов хлеба, а Агнес не собиралась оставлять без еды бедную женщину и ее детей. Она пододвинула деньги к Марии.

      Сжав челюсти, с закаменевшими губами, прищурившись, Мария вновь положила деньги перед Агнес.

      Не обращая на них ни малейшего внимания, Агнес открыла учебник.

      Мария развернулась на стуле, спиной к трем баксам и учебнику.

      – Ты невозможная, – Агнес смотрела в затылок подруге.

      – Неправильно. Мария Елена Гонзалез – реальная.

      – Я о другом, и ты это знаешь.

      – Ничего не знаю. Я – глупая мексиканская женщина.

      – Вот глупой тебя не назовешь.

      – Всегда теперь буду глупой, всегда с моим злобным английским.

      – Плохим. Твой английский не злобный, а плохой.

      – Тогда учи меня.

      – Не за деньги.

      – Не бесплатно.

      Так они и просидели несколько минут, Мария – спиной к столу, Агнес – раздраженно глядя в затылок Марии, пытаясь усилием воли заставить ее повернуться к ней лицом, услышать голос разума.

      Наконец Агнес поднялась. Судорога опоясала болью спину и живот, она оперлась о стол, дожидаясь, пока полегчает.

      Молча налила чашку кофе, поставила перед Марией. Положила на тарелку выпеченную утром булочку с изюмом, поставила рядом с кофе.

      Мария маленькими глотками пила кофе, сидя на стуле боком, спиной к трем долларовым бумажкам.

      Агнес вышла из кухни в прихожую, и, когда проходила мимо двери в гостиную, Джо вскочил с кресла, уронив книгу, которую читал.

      – Еще не время. – Агнес направилась к лестнице на второй этаж.

      – А если