Столица беглых. Николай Свечин

поколебала дружбы и взаимного уважения двух достойных людей. Хотя, конечно, осложнила их отношения в первое время.

      Виссарионов был другой человек. Новое лицо в департаменте, он пришел сюда из прокурорского надзора. Полностью его должность называлась – чиновник особых поручений при министре IV класса сверх штата. Сергей Евлампиевич командовал важнейшим в структуре Департамента полиции Особым отделом и одновременно вел агентурные расходы. Наружно весьма религиозный, склонный к актерству, но при том чрезвычайно способный и трудолюбивый, Виссарионов держал дистанцию со всеми. Говорили, что он целит на должность вице-директора, но ему мешает еврейское происхождение.

      Лыков застал коллег за привычным занятием: они кроили список разыскиваемых лиц под литерой «А». В этот раздел включались преступники, подлежащие, при их обнаружении, немедленному обыску и аресту[3]. Большую часть их составляли политические, а меньшую – уголовные. Список обновлялся дважды в год и рассылался во все полицейские управления империи. В раздел «А» обязательно включались беглые.

      – Здравствуйте, господа, – пожал три руки Алексей Николаевич. – Опять зеленые ноги[4] заносите? Не их ли мне только что велел отыскать Курлов?

      Директор недовольно воззрился на подчиненного:

      – Расскажи, как сходил.

      – А ты, Нил Петрович, не догадываешься?

      Лыков с Зуевым давно служили вместе и были на ты.

      – Послал он тебя?

      – Послал, – вздохнул сыщик. Хотел кое-что добавить, но покосился на Виссарионова и промолчал.

      – А нечего начальству перечить, – назидательно указал Зуев. – Меня ты уже давно в грош не ставишь, так хоть товарищ министра научит чинопочитанию.

      – Может, он еще и убийц ловить меня научит? – желчно парировал коллежский советник. – А то я без его руководства запутаюсь.

      – Но-но, – прикинулся рассерженным действительный статский советник. – Шталмейстера не обижай. Он за нас за всех думает.

      Курлов представлял редкое исключение в чиновном мире Петербурга: имел военный чин генерал-майора и придворное звание шталмейстера вместо свитского аксельбанта.

      Департаментские дружно хмыкнули, потом Лебедев участливо спросил:

      – Когда отбываешь?

      – Дня через три-четыре, – ответил Лыков. – Как только сдам рапорт и объяснюсь с контрразведкой.

      – А Сергей Манолович?

      – Ему велено следовать за мной.

      – Когда супруге его рожать?

      – Недели через три, может, через месяц.

      – Эх…

      Теперь уже Лебедев покосился на заведывающего Особым отделом. Но не удержался и продолжил:

      – Хоть бы ему дал дома пожить, ребеночка дождаться.

      – Я бы сам не прочь дома пожить, отдохнуть от гостиничной вони и трактирной пищи.

      – А ты знал, на что шел, когда противился Курлову, – возразил директор. – Так что теперь молчи.

      Наконец

3

Всего в документе было пять разделов. Литера «Б» – список лиц, за которыми требовалось установить наблюдение и надзор (без их ареста); «В» – сведения о неопознанных преступниках (с фотографиями); «Г» – перечень лиц, розыск которых надлежит прекращению, и «Д» – список похищенных и утраченных паспортов, служебных бланков документов, печатей и т. п.

4

Зеленые ноги – беглые из мест заключения.