Под знаком радуги. Частная история одной женщины. Татьяна Нильсен

просто не имеют времени. Алексей иногда что-то шлёпал на клавиатуре в своей комнате, а большую часть времени проводил у телевизора. Вероничка, если была возможность увильнуть с работы, бегала по кастингам и прослушиваниям. Когда-то ей даже повезло: в одном сериале она сыграла труп молодой, красивой проститутки, в другом малобюджетном фильме продавщицу на рынке, а один раз даже пригласили на съёмки рекламы кошачьего корма. Короче: только симпатичная картинка без слов. Девушка никак не могла поверить, что ни в ней, ни в её муже никогда не прорастёт творческое зерно. Последнее время стало заметно, что с матерью творится неладное, но от упрямства дочь не желала первой идти на разговор. Алексей сообщал ей шёпотом, что тёща каждое утро уезжает куда-то, потом возвращается и запирается в своей комнате. И где бывает непонятно. Вероничка решила, что мать или нашла работу, или любовника, и её не устраивал ни тот ни другой вариант. Во-первых: приходилось самостоятельно заполнять холодильник продуктами; во-вторых: выдёргивать из зарплаты определённую сумму на коммунальные платежи, интернет и электричество; и, в-третьих: они начали ругаться с мужем, который требовал уж ладно, не завтрака, но полноценного обеда и ужина. Она приносила замороженные пельмени, котлеты и хлеб, но Алексей скандалил и требовал от жены чуткости и внимания в виде горячего, наваристого борща и пирожков с ливером. Они громко ругались, били посуду и швыряли друг в друга кухонными принадлежностями. До слуха Ларисы доносился голос дочери, которая переходила на фальцет. Она истерично указывала мужу на дверь, на путь, который вёл обратно в жилище родителей – выпивох. Тот, конечно, в долгу не оставался и отвечал, что уж лучше жить с пьянчужками и ни на кого не надеяться! А здесь он вообще никто! Тёща даже прописать на общей жилплощади не соизволит. Сайгородова равнодушно наблюдала, как пыль скапливается на мебели, растёт гора грязного белья и в кружках и бокалах образовались тёмные ободки от чая и кофе. Она даже засомневалась, а знают ли остальные члены семьи для чего в одном из шкафов на кухне стоит стиральная машинка автомат, и умеют ли домочадцы пользоваться этим бытовым агрегатом? Лариса что могла, то делала по дому, но надолго её не хватало, усталость и быстрая утомляемость укладывали назад в койку. С дочерью и зятем они сталкивались – всё-таки на одной жилплощади живут, но с ней никто не разговаривал, не спрашивал о самочувствии и здоровье. Эта парочка решила, что мать, устроившая демарш, скоро одумается и прежний порядок снова вернётся. Лариса Николаевна, обессилевшая от тяжёлого лечения, даже не пыталась что-то объяснить, а тем более жаловаться на здоровье, тяжёлую судьбу и бессердечную дочь. Она осунулась, сбросила несколько килограммов, и лицо приобрело желтоватый оттенок, но Вероничка, увлечённая собственной, актёрской судьбой, в упор не замечала недуг матери, а зятю тем более до неё не было никакого дела. Через месяц профессор Забелин снова пригласил Ларису в кабинет.

      – Проходите, садитесь, голубушка, – ворковал доктор, перелистывая историю болезни. – Не хотел давать