Седьмой свиток. Уилбур Смит

погиб в горах во время карательной экспедиции против эфиопского вождя Аркуна. Таита мумифицировал его тело и привез царице, – продолжил Николас.

      – Именно так, – кивнула Ройан. – Это приводит нас еще к одной подсказке, которую вычислили мы с Дурайдом.

      – Из седьмого свитка?

      Он опустил руки и выпрямился.

      – Нет, не из свитков, а из надписи на могиле царицы Лостры. – Ройан полезла в сумочку и достала фотографию. – Это увеличенная съемка части фрески из усыпальницы, позже стена осыпалась и теперь потеряна для нас – там оказались алебастровые кувшины. Мы с Дурайдом решили, что раз Таита поместил надпись на почетное место, перед спрятанными свитками, это что-то да значит.

      Она передала фотографию Николасу, и тот принялся изучать ее сквозь увеличительное стекло.

      Пока он разгадывал иероглифы, Ройан продолжила:

      – Ты вспомнишь из книги, что Таита любил загадки и игру в слова, а кроме того, как не раз хвастался, был лучшим игроком в мире в бао.

      Николас оторвал взгляд от увеличительного стекла:

      – Помню. Я согласен с теорией, что бао – предшественник шахмат. У меня в музее есть около дюжины досок. Некоторые из Египта, остальные – с юга Африки.

      – Я тоже верю в эту теорию. В обеих играх много схожих объектов и правил, но бао – зачаточный вариант, вместо фигур там цветные камешки. Я полагаю, Таита не смог избежать искушения продемонстрировать потомкам свое искусство загадывать загадки. Думаю, он тщеславно оставил подсказки о местонахождении могилы фараона как в свитках, так и среди фресок, нарисованных им собственной рукой на могиле любимой царицы.

      – Думаешь, это одна из подсказок? – Николас постучал по фотографии лупой.

      – Прочти надпись, – велела Ройан. – Это классические иероглифы – не слишком сложно по сравнению с его шифрами.

      – «Отец царевича, который не отец, даритель синевы, убившей его, – запинаясь, перевел Николас. – Вечно хранит рука об руку с Хапи каменное свидетельство пути к отцу царевича, который не отец, дарителю крови и пепла». – Николас покачал головой. – Какая-то бессмыслица. Должно быть, я ошибся при переводе.

      – Не отчаивайся. Ты впервые встретился с Таитой, чемпионом игры в бао и загадки. Мы с Дурайдом ломали голову несколько дней. Чтобы отгадать шифр, вернемся к книге. Тан – не отец царевича Мемнона по имени, но, как любовник царицы, его биологический отец. На смертном одре он подарил Мемнону синий меч, который нанес ему самому смертельную рану во время битвы с вождем эфиопов. В книге приводится полное описание битвы.

      – Да, когда в первый раз прочитал эту часть, то, помнится, подумал, что синий меч, скорее всего, один из первых экземпляров железного оружия. Он должен был казаться чудом. Достойный дар для царевича. Значит, «отец царевича, который не отец» – это Тан? – Харпер обреченно вздохнул. – Хорошо, пока примем твою версию.

      – Спасибо за доверие, – саркастически заметила Ройан. – Но вернемся к загадке Таиты. Фараон Мамос был отцом Мемнона только по имени, но не по крови.