Воительница Лихоземья. Триша Левенселлер

ни было. Обещай! Обещай вернуться ко мне!

      Она снова готова разрыдаться, поэтому я быстро отвечаю:

      – Да, я обещаю. Я постараюсь выполнить испытание.

      Я и сама не уверена, были ли эти слова ложью.

* * *

      – Расмира Бендраугго, дочь Торлона, подойди.

      Уже второй раз отец обращается ко мне подобным образом. Будто не является упомянутым Торлоном. Должно быть, он просто притворяется. Делает вид, что не держит любимчиков, до объявления маттугра. Я твержу так про себя, чтобы не дать угаснуть последним искрам надежды.

      Кажется, вся деревня явилась посмотреть, как меня отправляют в ссылку. Кол, Сигерт, Хавард и Торрин оказываются в передних рядах. Они передают друг другу кулек с семенами мырквы и сплевывают их шелуху на землю, будто собрались поглазеть на одно из актерских представлений.

      Почему так тихо? Даже дети не шепчутся в стоящей передо мной полукругом цепочке людей. Не слышно ничего, кроме щелканья этих проклятых семян.

      Я делаю шаг вперед и пристально смотрю на отца.

      – Расмира… – он запинается и позволяет сорвавшемуся голосу на короткое мгновение выдать его настоящие чувства.

      Я совершаю ошибку, посмотрев на стоящую слева от него мать. Она старается спрятать улыбку, но я все вижу. Мать в восторге от всей ситуации.

      – Расмира, – делает отец еще одну попытку, – ты – моя дочь. Я сам тебя обучал, как и наставник Беркин. Нельзя делать скидку на то, что ты девушка. Многие женщины в древности проходили подобные испытания, да и ты сама ничем не уступаешь остальным ровесникам. Войдя в лабиринт, ты приняла на себя ответственность, заявила, что готова быть воином. Ты обманула нас. И так как ты – моя дочь, то тебе назначается особая задача.

      Я выпрямилась. Вот оно. Он даст мне выполнимое поручение, и я смогу избежать смерти.

      – На протяжении веков, – продолжает отец, – мы были деревней охотников. На нас лежит ответственность снабжать мясом Пераксоло в виде ежегодной Дани. В результате наши дети вынуждены голодать, охотники выбиваются из сил, а дичь в лесах вокруг деревни встречается все реже.

      Я запуталась. Я должна буду обеспечить жителей пропитанием? Я могла бы научиться охотиться. Я могу убить зираптора, насколько сложнее может оказаться поимка вальдезавра?

      – Поэтому, – объявил отец, – твой маттугр – убить бога Пераксоло.

* * *

      Что они хотят?!

      Я прокручиваю слова в голове не менее трех раз, пока до меня начинает доходить их смысл.

      – Если ты выполнишь возложенную миссию, то будешь удостоена величайшей для любого смертного чести. Пред тобой распахнутся…

      Я перестаю слушать. Это не имеет значения. Он не мог сказать ничего, что бы смягчило потрясение.

      Я должна убить самое могущественное в наших землях существо.

      Как же должен презирать меня отец, чтобы поручить такое?! Он позаботился о том, чтобы я никогда не смогла вернуться домой. Ведь никто не может убить бессмертного бога.

      – …настало время покинуть деревню, – тем временем говорит