КошМарта. Юлия Ермилова

непонятный козлобородый мужик, театральный бинокль, верблюды и слоны из всех пород дерева, разудалый боцман, три шкатулки с неизвестным содержимым и – уж совсем неизвестно почему – Дон Кихот.

      Все остальное распихалось по квартире. Я наслаждалась. Статуэтки декорировали подоконники, Аполлон с Артемидой встали на письменный стол, и в итоге книги можно было спокойно брать, просто открыв шкаф, а не вытаскивая предварительно бесчисленных собачек с отрубленными хвостами.

      Но тут замаячил котопризрак. А значит, привет Аполлону. Я собственноручно молча переместила их с Афродитой, а заодно сонм бесхвостых собачек и лисичек под стекло, а глиняных мужиков с гармониками и прочее бесчисленное надаренное или привезенное из поездок народное творчество с облегчением убрала в огромную коробку. С надеждой эту коробку больше никогда не открывать. Разве что в старости пойду на Измайловский рынок торговать фарфором на развес. Такого, мне кажется, больше нигде нет.

      Лайфхак: реальные потребности кота – поесть, поспать, пописать. И хозяин для утех и увеселений. А значит, купить надо только миски, домик и лоток. Хотя спать котейка будет везде. Где мягко. Где жестко. Где удобно. Где неудобно. А все остальное – это ваше желание создать себе сложности и гроза кошельку.

      Глава 8

      Кошачья мифология

      Вы никогда не задумывались, сколько мифов гнездится в нашем сознании? Их тысячи, и возникают они по любому поводу. Куда там древним грекам, каждый из нас радостно плодит их сам и заимствует у других. Что, в детстве вам друзья не говорили: если ударить по голове человека, который скосил глаза к носу, он так и останется косоглазым? Верили, да? Так вот, мифов про котов у меня было на целое собрание сочинений.

      Мы ехали весь день и всю ночь, меняясь с Алешей за рулем. Май то спал, то смотрел в окно. На привалах мы выводили его на шлейке в туалет, пытались напоить или накормить, но Май отказывался от всего и пугливо удирал обратно в машину к кому-нибудь на колени. Наконец, в пять утра мы уткнулись в глухую пробку на МКАД. Этот город-человейник никогда не спит. Как Алеша довел машину до дома – не знаю. Я усиленно таращила глаза, чтобы не спать, но, словно в молитвенных поклонах, иногда все-таки падала головой на приборную панель, просыпалась от удара и вскрикивала, потому что мне мерещились жирафы, бегущие через дорогу.

      – Ты можешь бредить молча? – нервно спросил Алеша. – Я от твоих воплей тоже начинаю искать жирафов, а нога дергается к тормозу.

      В квартире было затхло. Хотелось спать, спать и еще немного спать. Открыли окна нараспашку, занесли вещи, выпустили кота. Я выдохнула: знаете, как страшно везти с собой маленького котенка? А вдруг сбежит?

      Квартира к приему котус вульгарис (ладно, на самом деле на латыни это звучит красивее – Félis silvéstris cátus) была готова. А к приему Принца Датского – нет.

      Когда Май, сын Ская, вошел, я почувствовала неловкость. До этого мне казалось, что квартира у нас очень ничего. Красивая даже. Местами. Да что там, я всегда говорила: из этой квартиры меня – только ногами