Искушение свободой. Рудольф Баландин

мимо кондуктора, монументально стоящего в дверях вагона и грозившего кому-то зажатым в увесистом кулаке флажком: «Осади назад, говорю! Билет надобен».

2

      Сойдя на перрон, Сергей начал протискиваться сквозь толпу, где преобладали солдаты. От предпоследнего вагона, в котором ехал он, до митингующих было далеко. Впереди пытался пробиться к центру событий благообразный старичок, приговаривая:

      – Господа, господа, позвольте пройти… Мы с князем Петром Алексеевичем Пажеский корпус кончали… Такая встреча, господа… Пятьдесят лет спустя… Позвольте.

      К нему сбоку прилип услужливый мальчонка: «Я помогу, дяденька, давай, давай». А его ловкие ручонки выудили из одного кармана господина носовой платок с вензелем, из другого – тощее портмоне.

      Сергей схватил мальчишку за шиворот:

      – Разбойник, ты что делаешь?

      – Экспроприация! – неожиданно выпалил тот, рванул и ввинтился в толпу. – Сам спёр, а меня хватает! Вот он!

      Старичок, хватившись пропажи, воздев руки, словно обращаясь к Всевышнему, возопил:

      – Как же так, господа товарищи? Где моё портмоне?

      Толпа, подобно живой студневидной массе, колыхалась, как бы дыша; отдельные её части то продвигались, то отступали. Слабое движение влекло Сергея к месту митинга. Но старичок не унимался. Он глядел в упор на притиснутого к нему Сергея:

      – Где моё портмоне? Попрошу вас вернуть.

      – Что вы, милостивый государь…

      К Сергею повернулось несколько суровых лиц. Чьи-то крепкие руки легли ему на плечи. Кто-то пробасил: «Отдай кошелёк добром». Другой голос, тенорком: «Ишь, вырядился. Сразу видать, шпана».

      – Как же так? – вновь обратился старичок почему-то именно к Сергею. – Это же грабёж среди белой ночи!

      Бас: «Обыскать надо». Тенорок: «Давка тут. Не получится». Бас: «Ведём его в сторонку».

      – Господа, поверьте, это недоразумение, – каким-то не своим голосом заверещал Сергей и, разозлившись на себя, замолчал.

      – Там разберёмся, – успокоил тенорок, подталкивая его сзади. – А ты, дедок, держись рядом.

      Они выбрались из толпы, остановились у забора с выломанными там и тут досками.

      – Ну, обыскивайте. Как вам не стыдно, – зло сказал Сергей, поднимая руки.

      Высокий худой темноволосый солдат, угрюмо глядя на него, пробасил: «Ты давай не стыди. Коли взял, то отдай… А ты, дедок, видел, как он стянул?»

      – Какой я тебе дедок, хам! – неожиданно взвизгнул старичок. – Я генерал в отставке!

      – Ты тут не разоряйся, господин хороший. – Тенорок второго солдата прозвучал угрожающе. – Не то нынче время. Ты гражданин, и мы граждане. Понять надо.

      – Граждане, это недоразумение. Обыскивайте, пожалуйста. Я репортёр из парижской газеты, у меня есть удостоверение.

      – На фиг ты нам сдался, – отрезал бас. – Трепортёр парижский.

      – Возможно, это не он, – успокоившись, проговорил генерал в отставке. – Я же не видел, а он был рядом.

      – Возле вас был гарсон, Гаврош, можно сказать. Это он, я его даже схватил, но он вывернулся, –