Знакомьтесь: любовь. Марина Комарова

– это сплошное ожидание. А потом – раз! – и смерть.

      – Ты сегодня потрясающе оптимистичен, – заметил Змей, бросив на меня подозрительный взгляд. – Что случилось? Мои услуги больше не нужны? Все враги пали смертью храбрых?

      Заказав картофель, утиную ножку в брусничном соусе и салат из свежих овощей, я только пожал плечами. Ах да, ещё облепихово-апельсиновый чай. В холод самое то. А вот за рулем не расслабишься, потому ничего хмельного. Господа водители, всегда соблюдайте дистанцию перед горячительными напитками, если вам ещё предстоит сесть за руль. Сами понимаете, ни к чему хорошему несоблюдение таких элементарных правил не приведет. Так, но что-то я отвлекся.

      Змей, не теряя времени, повторил мой заказ. Правда, не упустил возможности заказать бокал вина.

      – Итак, – начал он. – Если всё же наплевать на твой мегадовольный вид похотливого кота, то можно приступить к делу.

      – Вид как вид, – не смутился я. – Не вам, молодой человек, меня пытаться уличить в похоти.

      Змей фыркнул, покрутил кольцо на пальце. Ладно-ладно, больше не буду. Сколько раз обещаю себе быть культурным человеком, но тут же возникает вопрос: «А поиздеваться?»

      Но после того, как заказ появился на столе, вся язвительность и желание сражаться в словесной дуэли пропали.

      Потому что нет ничего прекраснее, чем обсуждать дела за восхитительным ужином.

      – Значит, Виктор Пущин, – произнес Змей. – То, что я на него отыскал, пока совершенно не радует. Подкопаться сложно. Ведет дела человек, нигде в плохом не замечен. Играет по правилам.

      – Угу, – кивнул я. – Но при этом прямым текстом дает понять, что не хочет видеть конкурентов за леонский заказ.

      Название, конечно, условное. Но тендер за крупный заказ на постройку судов от французского заказчика – слишком лакомый кусок, чтобы упускать его из своих рук. И Пущин, генеральный директор судостроительным холдингом «Смер-холд», намекнул, что намерен забрать всю работу себе.

      И я прекрасно понимал, что единственным предприятием, которое может стать ему серьёзным противником, был именно мой «Одиссей». И так уж вышло, что проигрывать я не любил. Особенно там, где мог выиграть.

      Но было что-то такое в Пущине, что меня настораживало. Интуиция твердила, что расслабляться не стоит. Что человек не будет играть по правилам. И было в нём что-то сладковато-гнилостное, начиная от взгляда, полного превосходства, и заканчивая манерой вести разговор. Как дорогое лакомство в красивой упаковке, которое уже начало портиться из-за истекшего срока годности.

      – Именно, – согласился Змей, вымакивая утиное мясо в соусе. – Поэтому мы не будем его оставлять без присмотра. И при этом я нашёл одну очень пикантную деталь.

      – Деталь? – приподнял я бровь. – И что за деталь?

      Змей взял бокал, посмотрел сквозь рубиновое вино на свет.

      – Он дал понять, что может действовать нечестно. Так почему бы нам не подготовить ответный удар?

      – И как же? – хмыкнул я, делая глоток чая и чувствуя его восхитительный кисловато-свежий