Две розы. Джулия Гарвуд

о своем доме, – попросил Трэвис.

      Выполняя его просьбу, Харрисон в течение следующих пяти или десяти минут говорил о земле, где он родился, о доме, в котором жил в детстве, и в конце концов завершил свою тираду словами:

      – Кровать отца всегда стояла у самых окон, чтобы он мог наслаждаться открывающимся видом. Извините за несколько бессвязный рассказ, – произнес Макдональд после небольшой паузы. – О своем доме шотландский горец может говорить часами и утомит вас до смерти.

      – Вы нас вовсе не утомили, – сказал Кол.

      – Ваш рассказ был очень интересен, – заверил Адам.

      – Почему кровать вашего отца стояла перед окном? Он что, был прикован к постели? – уточнил Кол.

      – Да.

      – Как долго?

      – На моей памяти это было всегда. А почему вы об этом спрашиваете?

      Кол не знал, куда деваться от стыда. Не он ли спросил Харрисона, почему его отец не научил его пользоваться кулаками?

      – Мне просто любопытно, – пояснил он. – А что случилось с вашим отцом?

      – Ему в позвоночник попала пуля.

      Лицо Кола исказила гримаса.

      – И его парализовало?

      – Да.

      – Несчастный случай?

      – Нет, – сухо ответил Харрисон.

      – Но вы оставались с ним, даже когда стали достаточно взрослым, чтобы вести самостоятельную жизнь? – спросил Кол.

      – Да. Господи, я ведь был его сын.

      – Если бы вы были прикованы к постели, он мог бы бросить вас. Большинство отцов именно так бы и поступили.

      – Вы не правы, – возразил Харрисон. – Настоящие отцы поступили бы как раз наоборот, а уж мой-то наверняка.

      – Вы просто исполняли свой долг, – с удовлетворением заявил Кол.

      – Дело вовсе не в долге.

      – Вы что, рассердились? – спросил Кол, не скрывая улыбку.

      Харрисону внезапно захотелось съездить ему по физиономии. В голосе его зазвучали резкие нотки.

      – Своим странным мнением вы оскорбляете и меня, и моего отца.

      Кол пожал плечами – гнев гостя не произвел на него особого впечатления – и посмотрел на Адама.

      – Надо сделать из Харрисона мужчину. Ты возьмешься за него?

      – Возможно, – ответил Адам.

      – Ему бы характера побольше, – вставил Дуглас.

      Кол фыркнул:

      – Он же остался со своим отцом, разве не так? Значит, характер у него есть. Что скажешь, Трэвис?

      – Я не против. Правда, он, похоже, чересчур интересуется нашей сестрой.

      – Мэри Роуз все интересуются. Я бы удивился, если бы Харрисон оказался исключением. Думаю, надо попытаться.

      Братья кивнули. Мэри Роуз была на седьмом небе от счастья. Всплеснув руками, она снова улыбнулась Харрисону и поднялась.

      Харрисон немедленно последовал ее примеру. Что касается братьев, то ни один из них даже не шелохнулся.

      – Вы остаетесь с нами, – сказала Харрисону девушка. – На сей раз у нас полное единодушие, что вообще-то непривычно – Кол обычно перечит, но вы ему понравились. Разве это не чудесно?

      – Что-то