Агент вождя. Сергей Бортников

– тощие, покрытые глубокими кровавыми ссадинами и фиолетовыми синяками. То ли его держали связанным, то ли пытали, избивая какими-то, как любят выражаться эксперты-криминалисты, «колюще-режущими предметами…»

      – Кто так издевался над ним? – зло спросил Цанава.

      – Бог его знает, – тяжело вздохнул Фёдор Алексеевич. – Я хотел поговорить с епископом, но не смог его найти.

      Вдруг снаружи донёсся какой-то шум. Противно заскрипели давно не смазываемые петли. Куда-то девалась (как будто испарилась!) и без того узкая щель между дверью и коробкой, через которую в глубь часовни ещё недавно проникали слабеющие с каждым осенним днём солнечные лучи…

      Лаврентий Фомич обнажил пистолет и бросился к выходу.

      Он был заперт!

      – А, чёрт… Хотите верьте, хотите – нет, но я нутром чувствовал, что благодаря вам непременно влипну в какое-то дерьмо… С нашей гнилой интеллигенцией надо круглосуточно держать ухо востро. Эй, там, снаружи, кто-то слышит меня?

      В ответ – только гулкое эхо.

      Тогда Цанава направил ствол в потолок и нажал на спусковой крючок, удостоившись за это укоризненных взоров товарищей по несчастью, искренне переживавших за сохранность народного добра.

      Несколько минут спустя в дверь кто-то постучал. Сначала рукой, затем прикладом.

      – Товарищ нарком, вы там?

      – Тут, конечно, где же ещё! Это ты, Балабанов?

      – Так точно!

      – Открывай немедленно.

      – Чем? У меня ключа нет.

      – Попробуй стрельнуть в замок…

      – Не поможет… Здесь такая махина – три дня сбивать кувалдой придётся.

      – Понял… Ты один или с кем-то ещё?

      – Один. Козырев за углом остался.

      – Так свистни его сюда. Быстрей!

      – Лёха!

      – Ов!

      – Ко мне!

      – Иду…

      – Сколько раз можно повторять? Отвечать надобно исключительно по Уставу!

      – Слушаюсь!

      – Не «слушаюсь», а «есть»…

      – Что есть?

      – Есть, товарищ сержант госбезопасности.

      – А… Понял…

      – Учи Устав, Лёха, не то ты у меня из наряда до конца дней своих не вылезешь…

      – Так точно, товарищ сержант!

      – Что «так точно», что «так точно»?

      – Отставить, Балабанов! – заорал Цанава из глубины часовни. – Меньше говори – больше делай!

      – Есть!

      – Пошли Козырева за настоятелем, а сам оставайся возле двери.

      – Есть!

      – И не вздумай отойти – голову сверну…

* * *

      – Мы-ы-ы, – громко промычал юродивый послушник, тыча пальцем себе под ноги.

      Профессор жестом отослал неразумного сынка в дальний левый угол помещения и принялся рьяно разгребать землю в указанном им месте. Вскоре его руки нащупали нечто вроде деревянного настила, посреди которого торчало металлическое кольцо. Подоспевший на помощь Ярослав потянул за него, и взорам собравшихся открылся вход в подземелье.

      Павлик, взявший на себя роль проводника, первым начал спускаться вниз; потом – старший майор