Кровь на Дону. Александр Тамоников

вытянув вперед ноги.

      – Замаялся, Дмитрий Владимирович, почитай, без остановок от Астрахани шли, – проговорил князь Серебряный. – Хорошо басурман не встретили, но и без них воины устали.

      – Сколько времени у вас на отдых? – спросил воевода.

      – Да день и ночь отдохнем, а завтра с утра в обрат двинемся, я – к Астрахани, Макар – в станицу. Ему легче, Дугановка всего в сорока верстах отсюда выше по Дону.

      – И басурмане не тревожат вас, Макар, в такой-то близости от Азова? – глядя на помощника атамана, поинтересовался Дмитрий.

      – Как не тревожат, князь, вернее, пытаются, да только мало что получается у них. А в последнее время словно и забыли о соседях.

      – То немудрено, – проговорил Серебряный, – сейчас у турок, ногаев, черкесов, крымчаков другая забота. А ты, Дмитрий Владимирович, дал бы воды студеной напиться!

      – Прости, князь, что не предложил. Погоди немного.

      Савельев вышел из своего убежища. И тут же столкнулся с Власом Бессоновым.

      – Ты чего тут? Я же наказывал…

      – Извиняй, воевода, отец молвил, он сам с десятками управится, меня же послал к тебе, мало ли что потребуется. И ведь потребовалось, так? – Влас улыбнулся на всю свою добродушную физиономию.

      – Воды из колодца кувшин принеси. И чаши захвати.

      – Что еще треба, князь?

      – Покуда все.

      – Понял, сделаю. А потом только кликни, рядом буду.

      – Иди!

      Влас убежал, вернулся с кувшином холодной воды и чашами, выставил все на стол, поглядел с интересом на Серебряного. Много о нем слышал на Москве. Известный воевода и вельможа.

      Гости напились, поставили на стол чаши, и Серебряный расстегнул ворот рубахи:

      – Ну а теперь и поговорить можно. Карта у тебя с собой, воевода?

      – Она всегда со мной.

      – Стели.

      Дмитрий расстелил на столе карту.

      – Значит, так, Дмитрий Владимирович, сидению твоему в старом Кельбереке подходит конец.

      – И слава богу! Места себе от безделья не находим. По велению государя спешили сюда, как могли, а пришли – делов-то и нет.

      – Будут дела. Поначалу доведу до тебя все, что касается предстоящих действий твоей доблестной особой дружины, так почитаемой царем.

      Эти слова были приятны Савельеву, но князь сохранял серьезный, сосредоточенный вид.

      – Слушаю, Петр Семенович.

      – Иван Васильевич, насколько мне известно, довел до тебя происходящее в Великой Порте и Крыму.

      – Да, перед выходом сюда довел.

      – Ну, тогда я сосредоточусь на последних событиях. Кстати, подчиненная тебе дружина теперь опричный отряд?

      – Нет. По крайней мере, пока.

      – А пойдешь в опричники?

      – Не думал об этом, Петр Семенович, хотя не вижу в установлении нового режима ничего плохого, – ответил воевода. – Этим государь идет по пути централизации власти. И потом, он всегда стоял на стороне народа, к боярам же относился с неприязнью. Не ко всем, конечно, но довольно к многим. И на это у