Под Куполом. Том 2. Шестое чувство. Стивен Кинг

годы. Но эти люди заботились о себе. Джимми, предпочитавший жизнь отшельника на Год-Крик-роуд, к таковым не относился. Когда он наконец-то приехал в Центр здоровья – в прошлый четверг, – то не смог самостоятельно вылезти из автомобиля, жал на клаксон, пока Джинни не вышла, чтобы посмотреть, что там такое. И, стянув со старика штаны, Расти увидел, что правая нога – дряблая и посиневшая. Даже если бы Джимми выкарабкался, чувствительность нервных окончаний восстановить бы не удалось.

      «Совсем не больно, док», – заверил Джимми Рона Хаскела перед тем, как впасть в кому. С тех пор он то приходил в сознание, то уплывал в забытье, а нога становилась все хуже. Расти откладывал ампутацию, хотя знал, что без этого не обойтись, если он хотел дать Джимми шанс на спасение.

      Когда прекратилась подача электричества, Джимми и еще двум пациентам внутривенно вводились антибиотики. Те все равно продолжали поступать, но расходомеры выключились, а потому медсестры не знали, какая поступила доза. Кроме того, отключился кардиомонитор Джимми и респиратор, подающий воздух в легкие. Расти убрал респиратор, положил на лицо старика маску и показал Джине, как пользоваться кислородной подушкой. У нее получалось, и она старалась, но в шесть вечера Джимми все равно умер.

      И теперь Джина рыдала.

      Оторвала залитое слезами лицо от груди Расти, чтобы спросить:

      – Я дала ему слишком много кислорода? Слишком мало? Я задушила его и убила?

      – Нет. Джимми, вероятно, все равно бы умер, а так ему не пришлось ложиться под нож и он обошелся без ампутации.

      – Не думаю, что я смогу сделать это снова. – Джина вновь зарыдала. – Так страшно. А теперь мне очень плохо.

      Расти не знал, как на это реагировать, и тут подоспела неожиданная помощь.

      – Ты оклемаешься, – раздался хриплый, гнусавый голос. – Должна, милая, потому что без тебя нам не обойтись. – По коридору к ним медленно шла Джинни Томлинсон.

      – Не следовало тебе вставать, – покачал головой Расти.

      – Наверное, – согласилась Джинни и со вздохом облегчения села по другую сторону Джины. Заклеенный пластырем нос, полоски пластыря под глазами придавали ей сходство с хоккеистом после трудного матча. – Но тем не менее я возвращаюсь к работе.

      – Может, завтра… – начал Расти.

      – Нет, теперь. – Она взяла Джину за руку. – И ты тоже, милая. Когда я училась в медицинском училище, одна старая медсестра говорила: «Ты можешь уйти, когда кровь высохнет, а родео закончится».

      – А если я ошибусь? – прошептала Джина.

      – Все ошибаются. Главное – ошибаться как можно реже. И я тебе помогу. Тебе и Гарриет. Что скажешь?

      Джина с сомнением посмотрела на опухшее лицо Джинни: его к тому же не красили и старые очки, которые та где-то нашла.

      – Такой энтузиазм можно только приветствовать, – заявил Расти, – но, если почувствуешь, что валишься с ног, найди свободную кровать и приляг. Приказ доктора Расти.

      Джинни поморщилась, когда кончики губ в улыбке потянулись к крыльям носа.

      – Кому нужна