Зуб Уилкинса. Диана Уинн Джонс

и многозначительно указал подбородком на дверь. – Поди отвлеки маму, – велел он. – Если она их увидит, от них мокрое место останется.

      Фрэнк здорово удивился, когда надменный Мартин без единого слова пошел в Сторожку. Когда Вернон поманил их за собой, совсем рядом послышался голос Мартина и раздраженный ответ миссис Уилкинс:

      – Мартин, ну как же я это сделаю, когда Сайлас лежит больной?

      И Фрэнку, и Джесс стало ясно, что надо убираться подобру-поздорову. Но Вернон крепко схватил их за руки и потащил за собой в какую-то темную комнату, где, как потом заметила Джесс, у нее возникло такое чувство, будто они взломщики. Вернон шагнул к окну и отдернул занавески. Фрэнк и Джесс были страшно перепуганы и встревожены, а тут еще оказалось, что они в спальне, все стены в которой заставлены двухэтажными кроватями. Кровати были пустые, и только на постели у самого окна лежал Сайлас.

      – Вот поглядите, – прошептал Вернон.

      Фрэнку и Джесс было видно только лицо Сайласа, но этого хватило. Потом Джесс говорила, что в жизни не видела такого распухшего лица, как у Сайласа, – даже Фрэнка, когда у него была свинка, и то не так раздуло. От прежнего Сайласа остались только печальные глаза, и теперь они с немым укором глядели на обоих Пири. Все остальное лицо было тугое, блестящее и надутое, как воздушный шарик, – такое тугое, что даже стало скорее лиловое, чем черное.

      – Ой, мамочки, – произнесла Джесс. Она даже схватилась руками за собственные щеки. – А может, это свинка?

      Вернон помотал головой:

      – Он уже болел свинкой – в прошлом году, от меня заразился. Врач не знает, что это. А я знаю. Это все Бидди.

      Сайлас ничего не сказал. Он только глядел на них несчастными глазами. Фрэнка это не удивило. Им с Джесс тоже сказать было нечего. Они торчали посреди спальни, чувствуя себя нарушителями границы, а Джесс даже казалось, что она убийца. И все это время Сайлас с укором глядел на них своими черными глазами.

      Между тем Мартин окончательно разозлил миссис Уилкинс. Голос ее стал приближаться, она все говорила и говорила, и тут оказалось, что она уже у самой двери в спальню и, того и гляди, войдет. Фрэнк и Джесс окончательно уверились в том, что нарушили границу.

      – Быстро, – шепнул Вернон. – Сюда. – Он открыл окно и выпрыгнул наружу, прямо на клумбу.

      Фрэнк и Джесс вылезли за ним – им в жизни не приходилось так быстро вылезать из окна. Вернон протянул руку внутрь и задернул занавеску, и все это время печальные глаза Сайласа глядели на них с немым укором.

      Они побежали на дорогу за железной оградой. Пока они ждали, когда Мартин получит нахлобучку и тоже выйдет к ним, Вернон сказал:

      – Придется вам вернуть зуб.

      Никто не сомневался, что он совершенно прав.

      – Ладно, – засопел Фрэнк. – А как?

      – Надо идти к ней в хижину, – сказал Вернон. – Говорили же, она ведьма, да только я раньше не верил. Как вы думаете, что она попросит за то, чтобы вернуть зуб?

      – Не знаю, – отозвался Фрэнк.

      Джесс