Побег из армии Роммеля. Немецкий унтер-офицер в Африканском корпусе. 1941-1942. Гюнтер Банеман

И он мрачно посмотрел на меня.

      Я удивился и почувствовал, как меня охватывает тревога.

      – Почему? Ведь на фронте сейчас затишье. Сиди себе и наслаждайся отдыхом.

      – Наслаждайся отдыхом, говоришь? Как же, нашему отделению больше делать нечего, как только отдыхать. И все наши посыльные насладились затишьем до такой степени, что я остался совсем один в этой холщовой палатке. Пока ты не вернулся, мне не с кем было даже словом перекинуться. Слава богу, британцам не удалось выпустить из тебя кишки!

      Его лицо пылало.

      – О чем это ты? – медленно произнес я, замерев на месте.

      – Да о том, что от всего нашего отделения остались только два человека – я и ты, – тихо слетело с губ Йозефа.

      До меня не сразу дошел смысл сказанного, но, быстро оглядев палатку, я увидел в ней только мои вещи и вещи Йозефа.

      – Кто перевел их в другое место? – резким тоном спросил я. – Толсторожий лейтенант Кроне?

      Ответа не последовало. Йозеф молча смотрел на меня.

      Я вскочил и схватил его за воротник рубашки.

      – Товори, кто и куда? – заорал я.

      – Они все погибли!

      – Погибли? – растерянно повторил я.

      Он кивнул:

      – Да, все шестеро, а седьмой, наверное, до сих пор плутает где-то в пустыне – вот уже пятый день, – а может, тоже умер.

      Я смотрел на него, не веря своим ушам. Он чиркнул спичкой и закурил.

      – Я разобью тебе башку, если ты вздумал со мной шутить, – пообещал я.

      Йозеф спокойно взглянул на меня:

      – Я не шучу. Говорю тебе, все погибли. – Он произнес эти слова безо всякого выражения. – Ганс, Клаус, Фриц, Пауль, Тео, Лео, а насчет Эгона – не знаю. Но я думаю, что он тоже умер. Прошло уже пять дней, как он уехал, и ни словечка, ни знака. Посылали на поиски самолет. Бир-Хакейм не так уж далеко отсюда, а Эгона нет, – закончил он свой рассказ.

      – А что случилось с другими? – спросил я.

      – Тео и Пауль налетели на противотанковую мину – теперь они вместе с машиной на небесах.

      – Где это случилось? – спросил я.

      – У форта Акрома.

      А я только сегодня утром проезжал мимо Акромы!

      – Лео и Фрица разорвало снарядом, выпущенным английским орудием из осажденного Тобрука. Мы нашли только две пуговицы. Ганс напоролся на пулю «макаронника», когда ходил в итальянский лагерь за водой. – Йозеф выдохнул облако сигаретного дыма.

      Я с трудом верил своим ушам.

      – Хочешь узнать, что случилось с Клаусом? – тихо спросил Йозеф.

      Я кивнул.

      – Его расстреляли сегодня утром. – При этих словах мне показалось, что я вижу перед собой расстрельную команду.

      – Расстреляли?! – воскликнул я.

      – Тише, ты, – зашипел Йозеф и зажал мне рукой рот.

      Я ударил его по руке и схватил за плечо.

      – Ты хочешь сказать, что его казнили?

      Йозеф снова кивнул.

      – Он застрелил унтер-офицера Хельмута. Они с ним сильно повздорили.

      Я потерял дар речи.

      – Но