72 метра. Книга прозы. Александр Покровский

тянет откуда-то…

      Дежурный послал кого-то. Прошло минут пять.

      – Чем это у нас пованивает? – думал вслух командир. – Комдив-три!

      – Есть!

      – Пошлите кого-нибудь разобраться.

      Старшина команды трюмных нырнул из центрального головой вниз и пропал. Прошла минута – никаких докладов.

      – Комдив-три!

      – Есть!

      – В чем дело?! Что происходит?!

      – Есть, товарищ командир!

      – Что «есть»? Разберитесь сначала!

      Комдив-три прямо с трапа, ведущего вниз, исчез и… тишина! Командир ворочался в кресле. Прошла еще минута.

      – Черт-те что! – возмущался командир. – Черт-те что!

      Туман остановился перед трапом в центральный и заволновался. В нем что-то происходило. Видно, правда, ничего не было, но жизнь чувствовалась.

      – Черт знает что! – возмущался командир. – Воняет чем-то. Почти дерьмом несет, и никого не найдешь!

      Командир даже встал и прошелся по центральному, потом он сел.

      – Командир БЧ-5! – обратился он к механику.

      – Есть!

      – Что «есть»?! Все мне говорят «есть», а говном продолжает нести! Где эти трюмные, мать их уети! Разберитесь наконец!

      Командир БЧ-5 встал и вышел. Командиру не сиделось, он опять вскочил:

      – Старпом!

      – Я!!!

      – Что у вас творится в центральном?! Где организация?! Где все?! Куда все делись?!

      Старпом сказал: «Есть!» – и тоже пропал. Наступила тишина, которая была гораздо тишинее той, прошлой тишины. Туман полез в центральный, и тут, опережая его, в центральный ввалился комдив-три и, ни слова не говоря, с безумным взором вывалил к ногам командира груду дезодорантов, одеколонов, лосьонов и освежителей.

      – Сейчас! – сказал он горячечно. – Сейчас, товарищ командир! Все устраним! Все устраним!

      – Что!!! – заорал командир, все еще не понимающий. – Что вы устраните?! Что?!

      – Аллахвердиев!..

      – Что Аллахвердиев?!

      – Он…

      – Ну?!.

      – Гальюн в трюм продул… зараза!..

      – А-а-а… а вытяжной… вытяжной пустили?!.

      – Сейчас… сейчас пустим, товарищ командир, не волнуйтесь!..

      – Не волнуйтесь?! – и тут командир вспомнил про Академию наук, правда, несколько не в той форме: – Я тебе «пущу» вытяжной! Ты у меня уйдешь в академию! Все документы вернуть! В прочный корпус тебе нужно, академик, гальюны продувать… вместе с твоим толстожопым механиком! Сами будете продувать, пока всех своих киргизов не обучите! Всех раком поставлю! Всех! И в этом ракообразном состоянии… – Командир еще долго бы говорил и говорил о «киргизах» и о «ракообразном состоянии», но тут центральный вызвал на связь верхний вахтенный.

      – Есть центральный!

      – На корабль спускается командующий и… и… – Вахтенный забыл это слово.

      – Ну?!

      – …и вице-президент Академии наук СССР…

      И наступил «черный песец». Командир, как укушенный, подскочил к люку, сунул в него голову и посерел: