Рим. Цена величия. Юлия Голубева

в недоумении закатывая глаза.

      – Не твое дело, лучше достань, во что мне переодеться.

      Мнестер выбежал, и Гай тихонько приподнял покрывало.

      – Твой друг ушел? – спросила Юния.

      – Он еще вернется. Скоро наша помолвка, твой отец, наверное, уже готовится, в доме суета. Мы спали слишком долго, любимая.

      Юния в панике вскочила.

      – О боги. – Она принялась искать свою одежду. – Смотри, туника вся разодрана. Мне даже не в чем вернуться.

      Гай растерянно смотрел на нее. И тут вошел Мнестер. Девушка поспешно прикрылась.

      – Сенаторы вчера забыли свои тоги, убежав в одних синфесисах, я думаю, тебе подойдет эта.

      – Ради Юпитера, заворачивай быстрее. Где Макрон?

      – Его унесли пьяного, он даже не мог сам подняться.

      – Негодяй! Мне же необходим свидетель! И чего ради он так нализался, зная, что утром предстоит важное дело?

      Пока Калигула драпировался в тогу, Юнии пришлось прятаться под покрывалом. Она чувствовала себя счастливой, даже вероятный гнев отца, который мог заметить ее отсутствие, смешил от души, и она звонко хохотала под одеялом, а Мнестер удивленно оглядывался, ничего не понимая.

      – Гай, почему ты не хочешь показать ту, с которой провел эту ночь? Она же обычная гетера, завтра уже будет делить ложе с другим.

      – Ах, Мнестер! Ты и представить себе не можешь, как ошибаешься.

      – Но кто она? Я ничего не могу понять. Лара Варус купила ее для тебя? Куда делся тот юнец, с которым ты зашел в кубикулу?

      – Не задавай много вопросов, Мнестер, имей терпение, скоро все разрешится само собой. Позови Лару!

      Вошедшая хозяйка тоже не смогла скрыть удивления, увидев соблазнительные женские формы под покрывалом. Лица Юния не открывала. Однако Лара, не задавая лишних вопросов, выслушала приказ найти достойную одежду для девушки. И для Юнии принесли сиреневую тунику и паллу, расшитую виноградными листьями. Вся закутанная, она села вместе с Калигулой в носилки, и они отправились к дому Силана.

      Охранники бежали вслед. Около потайной двери Юния вышла, а Гай поехал к главному входу.

      Силан не смог сдержать своего негодования, увидев, что Гай Цезарь один, да к тому же в грязной тоге. Его раздражало еще и то обстоятельство, что его дочь, невеста, спит до сих пор, по уверению Геммы, и велела никого не пускать к ней. Юрист, терпеливо дожидавшийся, чтобы оформить акт обручения, был страшно изумлен, увидев в качестве жениха самого наследника императора, и кинулся целовать ему руки.

      – Большая честь для меня, большая честь, – бормотал он.

      Кальпурния тоже была разочарована и зла – она ожидала большой толпы важных лиц и просто любопытных, которые должны были сопровождать самого завидного жениха в империи, а он прибыл один. Они с Силаном были недовольны, что помолвка совершалась почти втайне, в присутствии одного юриста. Они в своей надменности даже не подумали о том, что никто в Риме не подозревает об их приезде и о таком важном событии, потому зеваки и не успели осадить их дом.

      – Я прошу прощения, Гай Цезарь, но моя дочь несколько