Владыки Земли. Сергей Волков

и след Луни терялся, терялся навсегда. Вот бледно-розовые искры в последний раз пробежали по шершавому камню, вспыхнула, словно прощаясь, указующая стрелка, и исчезла, оставив двоих следопытов в неведении – куда дальше?

      Зугур помог волхву усесться на камень, взвалил секиру на плечо и пошел оглядеть окрестности – мало ли, а вдруг Луня лежит за соседним валуном, и надо только обойти его, чтобы найти побратима!

      Но такое везение бывает только в сказках. Никто не лежал за черными камнями, никто не прятался в темных, сумрачных расщелинах, ничьи следы не попятнали снежную целину на ровных участках горного склона. Все зря, все зря…

      Зугур вернулся к отрешенно сидевшему, скрючевшемуся Шыку, швырнул зазвеневшую секиру на камни, сел рядом:

      – Все, волхв! Потеряли мы Луньку!

      И замолчал, уронив голову на грудь, лишь кулаки сжимались в бессильной злобе. И тут вдруг над залитым первыми лучами солнца плоскогорьем далеко разнесся окрест боевой клич гремов, грозный и протяжный. Походники вскочили, Зугур метнулся к секире, Шык, раздувая ноздри, вертел головой, высматривая кричавших, и его борода развевалась на холодном утреннем ветерке, словно бунчук.

      – Вразуми меня Влес, откуда ж тут гремы? – пробормотал волхв: – Их селения в луне пути на восход лежат. Чего им тут делать?

      – А может они отбили Луньку у тварей-то мохнатых, а, Шык? – Зугур с надеждой поглядел на волхва: – Может, битва там идет с влотами погаными, иначе чего орать-то так?

      Шык хотел было что-то ответить, но вдруг заметил на черном склоне движущиеся фигурки влотов-нелюдей, присел, и зашипел на вагаса:

      – Никшни! Падай и ползи сюда!

      Зугур ящеркой скользнул меж камней, обжигая голые руки о студеные бока черных глыб, высунул голову и увидел – по равнине мчались влоты, а за ними, подчти нагоняя великанов, неслась многочисленная гремская облава, вопящая и улюлюкающая.

      – Изводят погань мохнатую! – стискивая секиру, прошептал Зугур, повернулся к Шыку: – Слышь, волхв, айда поможем гремам! И за Луньку отмстим тварям нелюдским, и гремам… ну, глянемся, что ли. Все одно нам с ними дело иметь придется! Давай, волхв!

      Шык чуть прикрыл глаза, замер, прислушиваясь к самому себе, прошептал:

      – Ох, и устал я, Зугурушка! Прямо вся душенька из меня вон. Ладно, за Луньку отмстим поганым… Гляди в оба, и как я чары набрасывать закончу, не мешкай, не оплошай – лети вперед, как птица, и раззуди свою секиру, чтоб ни один мохнопузый не ушел!

      Шык вскочил, вскинув руки, протяжно завыл, замычал неведомые никому из людских народов слова, тряхнул руками, раз, другой, третий, и изумленный Зугур увидел, как с пальцев волхва потекли вдруг желтовато-сизые нити то ли дыма чародейного, то ли тумана колдовского…

* * *

      Луня, как не мучала его боль от ран, все ж заметил, что гремы гонят влотов не прямо на него, а чуть в сторонку, к темнеющим в трех сотнях шагов на закат скалам. «Видать, засада там у них, или просто гремы гонят великанов в ту сторону,