Великое Нечто. Дмитрий Емец

его спокойствие. «Кажется, старик потихоньку выживает из ума», – решил он и громко заявил:

      – Я верну Лирду на звездолет!

      – Ни в коем случае! Хочешь лишить дочь бессмертия?

      – Или убить ее!

      – Ты всегда был пессимистом. Возможно, Великое Нечто совсем не так опасно.

      – Но мы ничего о нем не знаем…

      – Мы и о себе далеко не все знаем, – философски заметил Бнург.

      Грзенк увидел на его морде глубокую рану – очевидно, след от укуса.

      – Что у тебя с носом? – спросил он.

      – С носом? – переспросил Бнург. – Ах, это! Собачья свадьба!

      Неожиданно прадедушка напрягся и зарычал.

      – В чем дело? – заволновался Грзенк. – Что-нибудь с Лирдой?

      – Нет, кошка! Вот зараза! – Бнург поставил передние лапы на перила и залаял на соседний балкон.

      – Может, тебе лучше сменить форму? – осторожно посоветовал Грзенк. – Ты же летаешь: долго находиться в полной форме опасно, наступает привыкание.

      – Если собака хочет летать – она будет летать! Ну пока, внучок! Пойду полаю на слонов! – Бнург оттолкнулся от пола и направился по воздуху в сторону зоопарка.

      Как только прадедушка исчез, Грзенк, передумав выдерживать характер, попытался срочно через каналы звездолета связаться с Лирдой и предупредить ее, но со связью определенно что-то творилось. Очевидно, близость Великого Нечто давала о себе знать.

      Тогда, не теряя больше времени на пустые занятия, Грзенк решился и принял форму орлана-белохвоста. Огромная птица тяжело сорвалась с балкона и взмыла в небо на такую высоту, что Москва стала похожа на увеличенный снимок из космоса.

      Грзенк парил над городом в теплых воздушных течениях, широко разбросав могучие крылья. Форма белохвоста наиболее располагала к мыслям об истинной полноте бытия: ни тебе мелкой мышиной возни, ни тараканьих гонок, а одно только возвышенное парение. Грзенк даже проникся некоторой симпатией к планете, способной породить такую замечательную и удобную форму.

      Ему нравилось быть орланом-белохвостом, но он получил бы от этого намного больше удовольствия, если бы знал, что с Лирдой все в порядке. Теперь же Грзенк напряженно вглядывался в изгибы улиц и черточки переулков, стараясь отыскать Лирду или хотя бы маленькое темное облачко.

      Порой Грзенку казалось, что он нашел их, и тогда, сложив крылья, он камнем устремлялся вниз, но всякий раз обнаруживалось, что он ошибся. Тогда, сопровождаемая удивленными криками прохожих и паническим карканьем ворон, огромная птица с загнутыми когтями и крючковатым носом вновь взмывала ввысь.

      Быстро смеркалось. Небо густело, видимость ухудшалась. Грзенк переключился на инфракрасное зрение, но и это не помогло.

      «Ну вот, – горестно подумал он, – все скверное, что могло случиться, уже случилось. Дочь неизвестно где, сумасшедший прадедушка отправился в зоопарк лаять на слонов, кнорс, того и гляди, будет поджаривать прохожих, а тут еще Великое Нечто».

      Сообразив, что в темноте ему