Пламя заката. Константин Бояндин

пришёл, – он прижал её к себе, а мысли текли в голове и путались, путались. Главная – где его квартира, где Мария и Виктория – угасла, перестала беспокоить, утратила смысл.

      – Идём! – она схватила его за рукав. – Афанасьевна мне уже доложила, – рассмеялась она тихонько. – Ты на неё не ворчи, а то она всем-всем рассказывает потом, когда ты был да почему… Не сердишься?

      – На кого? – опешил Павел. Елена стояла, уже погрузив ключ в замочную скважину.

      – На Афанасьевну. Если сердишься, не пущу!

      – Да не сержусь я, – если Павел и покривил душой, то совсем немножко.

      Елена приподнялась на цыпочки и поцеловала его. В губы. И прежний Павел, который был в здравом уме и твёрдой памяти минут двадцать назад, окончательно был повержен.

      Павел прижал её к себе… осознавая, что на них сейчас смотрят. Плевать! Это она, она… запах её волос, её голос, вкус губ… Пусть смотрят кто хочет, и пошли все к чёрту!

      Она долго не отпускала его. Но всё же отпустила.

      – Заходи, – она открыла дверь и с силой потянула Павла внутрь. – Закрой на щеколду!

      Дверь закрылась. И Павел окончательно осознал, что мир изменился, и если это сон, то сейчас, прямо сейчас, нет смысла просыпаться.

      – Неси, – Елена вручила ему пакет. Хлеб, мясо, печенье – это он успел заметить. – Давай-давай, неси на кухню!

* * *

      Удивительно, но он всё правильно разложил. Всё по местам, руки сами открывали нужные дверцы и крышки. Хлеб, приправы, мясо, картошка… Да тут весь пуд будет, как она всё это дотащила?!

      – Ты неисправим! – она открыла холодильник. – Зачем мясо-то в морозилку? Я его сейчас готовить собралась! – достала пакет с мясом, положила на стол. Взяла Павла за руки, улыбаясь, посмотрела в глаза. Мягкие, тёплые руки… всё, как он помнил. Господи, что происходит?!

      – Ты мой? – поинтересовалась она тихонько. – Ты ко мне приехал, да? У меня три дня выходных! Ты останешься?

      – Останусь, – говорить было трудно. Хотелось прижать её к себе… и стоять вот так, стоять и стоять, упиваясь запахом её волос…

      Она кивнула, отпустила его – иди за мной, говорила её походка, кивок, улыбка. И он пошёл. Вопросы возвращались в голову, но уже не вводили в панику. Надо подумать. Спокойно всё обдумать.

      – Стой, – она остановила его на пороге спальни, ладошкой в грудь. – В мою комнату ты с этим не войдёшь, – и указала на обручальное кольцо. – Это у тебя что, маскировка, да? Вот глупый! Здесь же и так все знают!

      Павел послушно снял кольцо, спрятал в карман. Только бы не потерять, подумал он невпопад.

      – Вот так, умница! Хочешь ей позвонить, да? Или не нужно?

      – К-кому позвонить?

      – Машеньке, – Елена улыбнулась, без ехидства или ревности… весело улыбнулась. – Или тебя отпустили? Или неважно?

      – Неважно, – ответил Павел немедленно. Его снова обхватили и поцеловали… снова в губы.

      – Я знала, – она отпустила его. – Знала, что ты когда-нибудь решишься. Ты у меня умница! Ну, заходи!

      – Куда?

      Она рассмеялась.

      – Ко