Железный доктор. Юрий Бурносов

к выносу и тем более использованию.

      – Отдохнули? – поинтересовался подполковник у спецназовцев. – Двигаем дальше.

      Они неторопливо тронулись. Гончаренко ушел вперед.

      – Насчет теплохода этого пропавшего, – неожиданно проговорил Рахметов. – Вроде с воды его сдернули, ага. Но ведь не было еще такого ни разу! Может, они просто на выворотень напоролись, а девчонке примерещилось? А народ с палубы действительно Орден снял... Откуда под водой механизм взялся?

      – Там под водой чего только нету, – буркнул Кузя, зорко поглядывая по сторонам.

      – Ты про деревни утонувшие, что ли? – поинтересовался Рахметов.

      – Деревни – это фигня, братцы. Деревни те сгнили давно. А вот рассказывали мне здешние жители... ну, вернее, бывшие здешние жители, из тех, кто успел дёру дать во время катастрофы... так вот, поговаривали они, что тут под водохранилищем чуть ли не целое метро.

      – Иди ты в пень, мистер Кузякин, – махнул рукой Водяной. – Метро – оно в самом Новосибирске было.

      – Ну, не совсем метро, – поправился Кузя. – Короче, еще давно, полвека тому, кто-то видал, как в Обском море выдвинулся шлюз, прямо из воды, и на берег выполз. А из шлюза – танки. Выехали и поехали куда-то, а шлюз обратно спрятался...

      – Поди, рыбаку какому спьяну привиделось.

      – А грибы на Тайване тоже всем привиделись? – спросил Кузя.

      Водяной замолчал, а военврач ничего не понял: зачем грибы? Какие грибы?..

      – Однако всякое бывает, – покачал головой Водяной. – Грибы-то они, само собой, грибы. Но и фактор бухла нельзя не учитывать. Мне один раз после двух бутылок на голодный желудок почудилось, что на плацу не салабоны из пополнения маршируют, а самые настоящие боты. Ну, вы поняли – есть такие, на двух ногах, человекообразные.

      – Это ты, Водяной, человекообразный. А боты – человекоподобные, – разумно заметил самый молчаливый в группе, военсталкер Чекрыгин, носивший редкое звание младшего лейтенанта. Видимо, разжаловали за какую-то провинность или, напротив, за небывалые заслуги повысили по максимуму из профессиональных старшин: так порой делали, если повышаемый не имел высшего образования, а учиться до полноценного лейтенанта не хотел. Чекрыгину с виду было хорошо за тридцать, так что второй вариант выглядел более реальным.

      – Я помню, – оживился Рахметов. – Ты совсем дурак был, стрелять ботов хотел. Мы с ребятами тебя в душевой заперли.

      – Ага, утром проснулся – смотрю, кругом кафель, вода капает... Думал, за мертвяка приняли и в морг снесли! – поведал Водяной, не прекращая во время своего поучительного рассказа внимательно контролировать местность.

      – Я помню, как ты орал! – снова встрял Рахметов. – «Выпустите меня, дяденьки трупорезы, я живой!»

      Все тихонько засмеялись.

      – Баста, – сказал подполковник, – закончили политинформацию. – Потом переключил частоту и окликнул: – Коля?

      Капитан Якубович не отвечал.

      – Коля?! – уже с тревогой проговорил Гончаренко и снова переключился. – Константинов, как там