Одержимая. Марина и Сергей Дяченко

что за дело до этой Кати? Он, вроде бы, не знал ее до вчерашнего дня, не знал ее имени, понятия не имел, кто такая?

      Это не демон, сказала она себе, переведя глаза на клеенчатую скатерть. Это, скорее всего, моя душевная болезнь…

      Но что за дело моей душевной болезни до этой дуры с ее свекровью, дачей, соплями, с ее собакой?!

      – Ну вот, – снова начала Катя, – она уехала, я ушла к себе и дверь закрыла. Надела наушники… а тут, как на зло, в плеере сел аккумулятор. Я легла, закрыла глаза и слышала, как она уехала… Потом она вернулась, минут через пятнадцать… Загонять машину не стала, зашла, вышла и опять уехала.

      – А зачем она возвращалась? – для порядка спросила Ирина.

      Катя равнодушно пожала плечами:

      – Забыла что-то. Мало ли.

      Демон снова оживился:

      – Что? Что она могла забыть?

      Затрезвонил телефон у Ирины в кармане. Опять вызывала Вика; с невозмутимым лицом Ирина нажала отбой.

      Ну сориентируйся, мысленно обращалась она к Вике. Ну пойми, что случилось. Ну помоги мне как-нибудь… Я не знаю как… Только не названивай мне, пожалуйста, или он все поймет, и я ненароком выколю себе глаз…

      – Она врезалась в столб, – еле слышно сказала Вика. – Но врачи говорили, что сердце остановилось раньше…

      Мы в тупике, подумала Ирина. Ну, знаю я, как погибла ее свекровь. Ну, знаю, что девочка себя винит… Что делать-то?

      Она прикрыла глаза, спрашивая совета у вдохновения. Демон стоял у окна веранды, его длинная фигура явственно темнела против света…

      – Вижу! – Ирина указала пальцем демону в грудь. – Вижу!

      Демон, кажется, вздрогнул и попятился.

      – Что? – испугалась Катя.

      – Вижу ее призрак! – вдохновенно вещала Ирина. – Она здесь! Она пришла к тебе… Сейчас я с ней поговорю! Как ее имя-отчество?

      Катя молчала целую секунду.

      – Бросьте, – сказала наконец. – Вы же сами в это не верите. Нет там никакого призрака.

      Жаль, что она не могла видеть лица демона: тот поморщился с непередаваемым сарказмом.

* * *

      Катино оцепенение наконец-то прервалось. Как сомнамбула, она позволяла манипулировать собой; потрясенная разговором с Максом, зачем-то далась на разговор с ведьмой. Теперь все стало ясно, как день, и в этом дневном свете некуда было прятаться.

      – Спасибо, вы мне очень помогли.

      Главное было – выкурить ведьму за порог. Тащить ее силой Катя не собиралась, да и не смогла бы. Но когда будет заперта входная дверь, ведьма должна остаться снаружи.

      – Спасибо, вы мне очень помогли, – фраза звучала то как издевательство, то как проклятие.

      – Катя, подожди, – масляным голосом причитала ведьма.

      – Все, хватит. Вы мне очень помогли, я счастлива, поехали отсюда.

      Ведьма почему-то выглядела напуганной. Раньше Катя, в своем горестном оцепенении, не давала себе труда задуматься: почему ведьма так прицепилась к ней, чего хочет, ведь не денег же? У Кати нет денег, чтобы оплатить такие усилия. Катиного счастья? С чего бы это? И почему сейчас она так нервничает, явно чего-то