Наша маленькая жизнь (сборник). Мария Метлицкая

без всякого удивления и замешательства бросила она.

      Он, обалдевший, кивнул. Она подошла к плите и стала жадно пить воду из чайника. Напившись, протянула ему узкую, сухую кисть и представилась:

      – Марина.

      Он кивнул и сипло произнес свое имя.

      – Я спать, – объявила она и пошла в свою комнату.

      Ничего себе нравы! Он начал постепенно приходить в себя. И опять что-то противно царапнуло по сердцу. Значит, ситуация вполне рядовая – голый мужик на кухне. Он сел на стул и закрыл глаза, а потом как подбросило – Господи, ведь он не позвонил своим! Такое с ним случилось впервые – чтобы он не предупредил! Бог мой, пока он тут захлебывается в страстях, они там сходят с ума! Он увидел старый, заклеенный скотчем, раздолбанный телефон и набрал свой домашний номер. Трубку сорвали с первого звонка.

      – Пап! Прости, прости, ради бога! – бормотал он.

      – Живой?! – хрипло спросил отец.

      А он все бормотал извинения. «Сволочь я! – подумал он. – У меня тут море счастья разливанное, а у них там «Скорая» у подъезда наверняка». Он тихо прошел в ее комнату – она безмятежно спала, и нога ее по-детски свисала с кровати. Он торопливо оделся и еще раз внимательно и долго посмотрел на нее. Почему-то ему захотелось, чтобы она проснулась и открыла глаза. Но сон ее был крепок – она дышала спокойно и ровно. Он вышел в коридор и осторожно открыл входную дверь.

      На улице уже пели птицы, и даже шли по тротуару какие-то ранние люди. Город чуть остыл за ночь и еще не успел набрать густого июльского жара. Он посмотрел на часы – метро уже открылось. Он глубоко вздохнул и зашагал к ближайшей станции. Дверь открыла мать, внимательно посмотрела на него и, убедившись в том, что он жив-здоров, вздохнула и спокойно сказала:

      – Иди спать, – и добавила вслед беззлобно и бессильно: – Ну и гад же ты!

      Он, соглашаясь, кивнул, зашел на кухню, открыл холодильник и с жадностью сжевал подряд две большие котлеты. Мать сидела на стуле и смотрела на него.

      – Прости меня, – попросил он и признался: – А я, кажется, влюбился.

      Мать помолчала пару секунд и проговорила:

      – Я вижу.

      Он подошел к ней, чмокнул ее в щеку, погладил по руке и еще раз попросил:

      – Ну пожалуйста, прости.

      – Иди уже спать, с тобой все ясно.

      – А что, мам, так видно? – попробовал побалагурить он.

      – Видно, – отозвалась мать. – Ты похож на идиота.

      Он счастливо заржал и пошел к себе. Еле хватило сил, чтобы стянуть джинсы и майку. Он рухнул на кровать и тотчас, моментально провалился, как в яму, в сон.

      А в семь часов вечера он стоял под дверью на Лесной, не решаясь нажать на звонок. Когда он наконец позвонил, дверь ему открыла Марина.

      – Привет, – ничуть не удивившись, рассеянно произнесла она. – А Маруси нет дома, проходи, обожди.

      Она посторонилась в узком коридоре, и он, растерявшись, прошел в квартиру.

      – Хочешь чаю? – спросила Марина – он потом так и звал